«О, господи», — подумал Джек, закрыв последнюю страницу.
Он как раз отложил рукопись, как в кабинет вошла Джинни, держа в руках пачку писем.
— Ну, как? — она кивнула головой в сторону рукописи.
— Кошмар… Но продаваться будет хорошо. Меня умиляют все эти сцены в саду: интересно, как можно заниматься любовью, когда тебя со всех сторон кусают комары? Или я старею?
Джинни сделала гримаску:
— Не думаю. Ты помнишь, что у тебя встреча во время ланча?
— Я записал.
Джек встал и потянулся.
Джинни окинула его оценивающим взглядом.
— Ты в курсе, что все наши молоденькие редакторши без ума от тебя? Они все выпытывают, есть ли у тебя кто-то.
— Скажи им, что у нас с тобой роман.
— Я была бы не против, будь я лет на двадцать помоложе.
Улыбка на лице Джека сменилась выражением озабоченности.
— Джинни, я сейчас подумал, за сколько времени до выхода печатается «Контемпорари Вумен»?
— Я не знаю. А что?
— Могу ли я сделать копию со статьи Этель Ламбстон — той, которая о моде? Я знаю, что Тони обычно не любит ничего показывать, пока журнал не готов, но постарайся, ладно?
— Конечно.
Спустя час, когда Джек уже собирался уходить на ланч, ему позвонила Джинни.
— Статья включена в выпуск на следующей неделе. Тони сказала, что в виде одолжения даст тебе ее посмотреть. Она еще сказала, что передаст копию записей Этель.
— Это очень любезно с ее стороны.
— Она сама предложила это, — сказала Джинни. — Она считает, что то, что́ адвокаты вырезали из статьи Этель, гораздо острее и интереснее, чем то, что допустили к печати. Тони тоже начинает волноваться относительно Этель. Она говорит, что с тех пор, как вы взялись за опубликование книги о моде, она чувствует, что предается огласке что-то очень секретное.
Спускаясь в лифте, Джек думал о том, что будет очень и очень любопытно прочитать записи Этель и посмотреть, что же там такого, что даже нельзя напечатать.
* * *
Ни Симус, ни Рут не пошли в пятницу на работу. Они сидели в квартире, уставившись друг на друга, как люди, которых засасывает болото, и они не в силах сопротивляться неизбежному. В полдень Рут сварила крепкий кофе и сделала горячие бутерброды с сыром. Она заставила Симуса встать и одеться.
— Ешь, — приказала она. — И расскажи еще раз подробно, как все произошло.
Она слушала мужа, а мысли ее все время крутились вокруг будущего дочерей. На них была вся ее надежда. Учеба в колледжах, ради которой она берегла каждую копейку. Уроки танцев и пения. Одежда, тщательно выискиваемая по распродажам. И что теперь, если их отец окажется в тюрьме?
Симус снова выложил всю историю. Его круглое лицо блестело от пота, тонкие руки беспомощно упали на колени. Он опять вспоминал о том, как умолял Этель освободить его, как она забавлялась этим.