Там, откуда ушли реки (Мариковский) - страница 35

А нам пора искать укрытие.

К счастью, увидали вдали, в понижении, небольшой тугайчик. Когда-то очень давно здесь, видимо, было озерко. Теперь же лох и чингил переплелись в густую непроходимую поросль. Я выехал на небольшую, оказавшуюся посередине тугайчика полянку, будто поставил корабль в глубокую бухту в бушующем море. Здесь ветра совсем не было. Он не мог проникнуть через густые заросли. Только вершины деревьев продолжали шуметь и раскачиваться.

Отличное место от урагана! Мы были довольны.

Начали ставить палатку, и вдруг вскрикнула Ольга. Я думал, что-то случилось, и поспешил к ней. Она заметила на полянке бугорок приподнятой земли и под ним самый настоящий шампиньон! Грибы не показались над поверхностью — слишком было сухо. Тогда всеми овладел азарт, бивачные дела были заброшены. Не ждали мы, что пустыня приготовит для нас подарок в виде грибного ужина.

Ночью сквозь сон услышал громкий и страшный крик. Спросонья стал искать электрический фонарик. Собаки в палатке не было, она выскользнула, раздвинув застежку «молнию» носом. Посветил вокруг, но ничего не увидел. В темноте неожиданно появился пес. Утром стали обсуждать ночное происшествие. Николай сообщил, что вначале он слышал топот, потом что-то вроде глухого ворчания и лая. Оля помнила только, как я звал собаку. Так мы и не поняли, кто был нашим визитером. И на твердой земле, заросшей сухими растениями, следов найти не удалось. Лучше всех о наших ночных посетителях, конечно, знала собака, но рассказать ничего не могла.

Следующий день не обещал быть хорошим. Ночью по палатке монотонно стучал дождь, а утром все небо в серых облаках. Они вытянулись в сторону запада нескончаемой вереницей. Сыро, зябко, иногда накрапывает дождик, никто из палатки не желает выбираться. Но до каких пор валяться в постели! Я одеваюсь потеплее, отправляюсь бродить.

Пустыня позеленела, белые тюльпанчики вытянули два листочка. Муравьи-жнецы будто рады такой погоде, расширяют жилище, пока сырая земля. Еще пробудились шустрые муравьи-проформики. Из тугаев в пустыню выбрались фазаны, щиплют крохотную травку, соскучились за зиму по зелени. Иногда в небе коротко пропоет одинокий жаворонок, остальные молчат. И больше никого! Скучно. И все же лучше, чем в палатке.

Дождь почти перестал, чуть-чуть посветлело. Вот летит одна, другая, серенькие бабочки. Потом еще. Все на юг, будто сговорились. Неужели тоже переселяются?

Я пытаюсь поймать бабочек. Но они, шустрые, ловкие, увертываются. И, почуяв опасность, мгновенно падают на землю, притворяются мертвыми и лежат незаметными серыми комочками. На светлом фоне пустыни их сразу не заметишь, но сегодня земля сырая, темная, и хорошо виден серый комочек.