Потом я вижу еще одного жука в сопровождении мухи. История и здесь все та же. Впереди жук, за жуком — муха, за мухой ползу по земле я с фотоаппаратом и лупой в руках, за мной пристроился любопытный фокстерьер. Мухе же будто не терпится. Она бросается на жука, слегка ударяя его в грудь, отскакивает в сторону. Жук остановился, набычился, пригнул голову к земле, замер на месте, не шевелится. Муха несколько раз обегает его со всех сторон. Но видимо, такова у него тактика, инстинктивная защита от мухи, унаследованная от предков. Мухе надоедает притворство. Ее добыча должна непрерывно двигаться, а не торчать на месте. Она отбегает в сторону, возвращается и вновь отбегает. На этот раз совсем.
Наша процессия оказывается не долгой. Жук все еще неподвижен, муха улетела, собака заметила ящерицу и унеслась за ней, я возвращаюсь к биваку.
Солнце начинает основательно припекать, жуки прячутся во всевозможные укрытия, исчезают и их преследовательницы — мушки, и мне пора к биваку.
Миновали знакомый бугор Каркаралы, за ним — урочище «Деревянная нога». Здесь среди самого разнообразного хлама, оставленного геологами, я вижу лист железа размером с колесо автомашины. Посредине его круглая дырка, к ней снизу приварена небольшая трубка. Лист слегка приподнят над землей, не прилегает к ней плотно. Я поддеваю его палочкой и… от неожиданности приседаю на корточки. Под листом аккуратное гнездышко размером с блюдечко. Снаружи оно сложено из грубых сухих травинок, внутри травинки тоньше, нежнее. В них вплетены волокна луба, очевидно принесенные с деревьев. Посредине уютного гнездышка лежит маленькое нежно-голубое яичко, с едва заметными коричневыми крапинками по тупому концу.
Я оглядываюсь вокруг: нет ли поблизости хозяйки гнезда. Но вокруг сухая, раскаленная жарой пустыня. Впрочем, могла ли строительница гнездышка им сейчас воспользоваться? К листу железа нельзя прикоснуться рукой, такой он горячий. И уж под ним в гнездышке, наверное, адская жара.
Осторожно я беру яичко в руки. Оно горячее и наполовину высохло, пустое. Так вот что произошло! Ранней весной, когда солнце еще не было таким жарким, дырочку в листе железа птичка приняла за норку. Под железом ей понравилось: и тепло, и сухо, и уютно. Вскоре она свила гнездышко, отложила яичко. Но когда предательский лист железа накалился, пичужка не выдержала жаровой камеры, бросила детище.
Яичко принадлежало каменке-плясунье.
Из колодца раздается чириканье птенчиков воробьев. Вскоре появился и один из родителей и, не смущаясь нашим присутствием, прежде всего деловито и основательно попил из нашего ведра воду.