Надо мной взрывается золотом и багрянцем небо. Я бегу, крича и плача, сама не зная, куда. Меня подхватывают, и в кольце чьих-то тёплых, надёжных рук я давлюсь слезами, дрожу и, наконец, успокаиваюсь.
— Мы скоро будем в безопасном месте, — шепчет знакомый голос. — Ничего не бойся! Я не дам тебя в обиду, поняла?
Послушно киваю, а потом поднимаю глаза — и, оцепенев, вижу, как на нас, раскинув огромные крылья, летит серый дракон. А за ним — второй. И глаза у них — словно огромные, наполненные яростью агаты.
И где-то в небесах чёрный дракон выдыхает струю огня в зелёного.
— Бежим! — Мой защитник мчится вперёд с такой быстротой, будто и у него за спиной выросла пара крыльев. А затем мы ныряем в страшный белёсый туман, которого здесь раньше не было.
И я кричу снова, пока у меня не пропадает голос.
…Я просыпаюсь на улице, у какого-то дома с белой стеной. Меня окружают люди, наклоняются ко мне, обнимают за плечи, спрашивают, откуда я пришла. Я пытаюсь вспомнить: ничего. Только белёсый туман, укравший у меня память, стоит перед глазами. И слёзы без конца текут по щекам.
— Да ты хоть имя-то своё помнишь?! — не выдержав, сердито спрашивает женщина с седыми волосами. У неё на лице стеклянные кругляшки, соединённые чем-то тонким на переносице. Потом мне скажут, что это очки, но я пока я ничего не знаю.
— Имя? — бормочу я. — Моё имя…
И его тоже нет, туман поглотил! Я рыдаю и прижимаю кулачки к глазам, задыхаюсь от обиды и успокаиваюсь лишь тогда, когда меня забирают в большую тёплую комнату, к таким же потерявшимся детям…
Позже меня назовут Алиной, и я сразу приму это имя. Может, оно похоже на моё настоящее, исчезнувшее вместе со старой жизнью?..
… — Госпожа Тэн! Госпожа Тэн! — доносилось до меня из-за толщи вод. И протянуть бы руку, чтобы помогли выбраться на поверхность, но так хотелось остаться здесь, на дне своего маленького озерца.
Голос настойчиво повторял:
— Госпожа Тэн, проснитесь.
Зачем я была нужна им? Зачем меня упорно называли госпожой Тэн, когда на краю сознания билась мысль, что моё настоящее имя — совсем другое? Даже не Алина. Не Золотко.
— Ну, что ж вы наделали, господин Ирр? А если она в себя не придёт? — Теперь женщина говорила с нескрываемым упрёком. А ей отвечали безмолвием, но таким напряжённым, что даже мне, спрятавшейся на дне зелёно-голубого озера, стало не по себе.
— Придёт, придёт, не горюйте, Райле! — заверил её добрый мужской голос, полный надежды. — Эх, не зря маменька отца отговаривала!..
— Замолчи, — перебил его тот, кого называли господином Ирр. — И ты, Райле, не говори мне больше ничего. Отойдите-ка оба в сторону.