2034: Роман о следующей мировой войне (ЛП) (Аккерман, Ставридис) - страница 104

Так много красного.

Фаршад понял, что красный цвет был не только в воздухе, но и в воде. Слегка поврежденный "Резкий" лег на новый курс, оставляя за собой широкую полосу крови.

Интернет был доступен по всему восточному побережью. Восемьдесят процентов связи на Среднем Западе было отключено. Связь на Западном побережье сократилась на 50 процентов.

Общенациональное отключение электроэнергии.

Аэропорты закрылись.

Рынки запаниковали.

Хант слушала новости, поступающие через Всемирную службу Би-би-си, по портативному радио, которое дал ей Квинт. Она сразу поняла, что это значит. Она спустилась на четыре уровня вниз, в радиорубку, где Квинт тоже слушал новости и ждал ее.

 — Что-нибудь уже есть? — спросила она.

 — Ничего, — сказал он.

Хупера там не было, он спал в кают-компании, и Хант был рад, что там были только она и старый вождь. Она знала сообщение, которого ждала, и чувствовала, что хочет, чтобы вокруг было как можно меньше людей, когда оно придет. Мысль о том, чтобы получить ее задание перед кем-то из более молодого поколения, таким как Хупер, казалась особенно трудной. Возможно, это было потому, что ему пришлось бы жить с последствиями дольше, чем любому из них. Таков был ход мыслей Ханта, когда она сидела в тесной радиорубке с Квинтом, они вдвоем слушали помехи в радиоприемнике и ждали.

И тут пришло сообщение.

Чоудхури не было в комнате, когда они принимали решение. Чтобы смягчить свою вину за то, что последовало за этим, он всегда цеплялся за этот факт. В последующие годы у него будет достаточно возможностей представить себе дискуссию за столом заседаний Ситуационной комнаты при тусклом освещении, работающем от генератора. Он представлял себе позиции, занятые Трентом Уайзкарвером, различными начальниками служб и секретарями кабинета, сводил воедино аргументы за или против того, что они собирались сделать — что они все обязались сделать, когда президент обозначила свою “красную черту” и бросила вызов своим коллегам в Пекине, чтобы они переступили это.

Что, по-видимому, и сделал теперь Пекин, хотя и не так, как кто-либо ожидал. Перерезание подводных кабелей и последовавшее за этим погружение во тьму стало очевидным фактом, который при обсуждении за столом переговоров доказал, что Пекин пересек красную черту. Вопрос был ответом. И даже это было решено в удивительно короткие сроки. Чоудхури представил себе эту сцену — обсуждение интересов США Уискарвером, за которым следует ряд вариантов (или их отсутствие), представленных Объединенным комитетом начальников штабов, а затем формальные ядерные разрешения, выданные самим президентом. Чоудхури не нужно было воображать ничего большего, потому что он видел директоров, когда они выходили в Западное крыло, на их суровых лицах не было понимания принятого ими решения, хотя они сами еще не понимали, какое разрушение они вызовут. Как они могли?