— Ты думаешь, мне охота с тобой сидеть? — спросил он. — Убирайся. Поедешь сзади.
Джуит убрался. Был ясный, солнечный день. Ему хотелось ехать в открытой части машины. Он захлопнул дверь. — Знаете, — сказал он, — Зигги тоже гомосексуалист.
— Он не проститутка.
Мик сел за руль, закрыл дверь и завёл мотор. Джуит ехал сзади.
Они проходили под высокими навесами Юнион Стэйшн. Мик не позволил бы Джуиту помочь нести багаж Зигги. Багажа было слишком много для одного человека, но Мик, тем не менее, нёс всё сам, шагая по светлым прямоугольникам, которые образовал на полу солнечный свет, лившийся сквозь высокие чистые окна. Так они прошли весь этот длинный путь по мраморному полу и вышли на улицу, где в маленьком палисаднике росли оливковые деревья. Зигги семенил рядом, не переставая болтать жизнерадостным голосом. Джуит ощущал бесполезность двух своих рук. Они свисали с плеч, тяжёлые и никчёмные. Казалось, что они свисают до самой земли. Всё его тело казалось ему тяжёлым, никчёмным и бесполезным. Кроме члена, конечно. От него был хоть какой-то толк — по крайней мере, для Зигги. Джуит мрачно наблюдал, как Мик погружает чемоданы в багажник. Его оплывшее лицо взмокло. Когда они ехали в машине, мимо угрюмых серых зданий, он сделал глубокий вздох и сказал Зигги:
— А когда я получу роль в картине?
Зигги посмотрел на него с удивлением.
— Тебе нужна роль в картине?
Джуит почувствовал, что краснеет.
— Разве ты привёз меня сюда не для этого?
— Я привёз тебя сюда для того, чтобы сделать счастливыми двух людей. Я пока что был счастлив. А ты?
— Конечно, но… — этот вопрос взбудоражил его. Он посмотрел на свои сандалии, слегка встряхнул головой и мягко произнёс:
— Нет, я не был счастлив.
— Мне казалось, — ответил Зигги, — что тебе по душе твой нынешний образ жизни. По сравнению с тем, как ты жил в Нью-Йорке.
— Конечно, конечно. — Джуит попытался улыбнуться. — Это так, Зигги, прости меня. Просто, мне стыдно. Я должен сам зарабатывать себе на жизнь. Я чувствую себя, даже не знаю, каким-то паразитом.
Зигги весело покосился на него:
— А разве орхидеи — не паразиты? Но это не портит их красоты. По крайней мере, не в моих глазах.
— Мик назвал меня проституткой.
— A-а, душка Мик. Он, знаешь ли, очень религиозен.
Джуит знал это. Он как-то заглядывал в комнаты Мика над гаражом. Просто из любопытства. От нечего делать. В прихожей, у голой стены, стояла рака с гипсовой фигурой Непорочной Девы в золотисто-голубом одеянии. На стене в скудно обставленной спальне над железной койкой висело распятие, а с абажура лампы свисали чётки.