К семи часам, когда начали прибывать первые гости, всё было в полном ажуре. Не стол – заглядение. Картинка из «Книги о вкусной и здоровой пище».
Люди все военные, пришли без опозданий. Филипп Панкратович одним жал руку, с другими обнимался, с некоторыми и поцеловался. Самых дорогих гостей лично сопроводил до места, остальным указал направление движения.
Как только прибыли оба начальника, старый и новый, попросил всех рассаживаться.
Столы были расположены буквой Т: длинный для рядовых гостей, короткий для почетных.
Там, так сказать в президиуме, кто? Начальник управления генерал-майор Лебедюк – вроде как порт отбытия; новый начальник по реабилитационной комиссии товарищ Чернозуб – порт прибытия; академик Клобуков – чтоб люди знали, какие у Бляхина друзья, не только по чекистской линии (этот что-то припозднился). И само собой сын, родная кровь, вроде как хлопотать по ходу мероприятия. Пускай все поглядят на бляхинскую породу.
При этом почетным гостям поставлены стулья с высокими спинками, себя же Филипп Панкратович расположил на табуреточке – вроде как с нее удобней вскакивать, чтобы стол обходить, а в то же время с намеком: я не заношусь, свое место знаю.
Зато он один был в мундире и при наградах. По недавнему приказу военнослужащим на неофициальных празднествах с употреблением алкоголя быть в форме запрещено, чтобы не позорить ее свинским поведением. Потому что были случаи. А Бляхину можно – он теперь отставной. И сиял Филипп Панкратович орденами-позументами, как селезень среди серых уток.
Лишних и бесполезных тут никого не было, человечек к человечку. С прежней службы – кто еще пригодится, с новой – все, с кем успел познакомиться.
Речь Филипп сказал короткую, чтоб не томить людей над накрытым столом. Всех кого надо поблагодарил. Помянул свой чекистский стаж – с восемнадцатого года. Закончил весело:
– По нашей боевой традиции, три первые рюмки без остановки! За ленинскую партию, за Советскую Родину, за наши Органы!
Еще недавно надо было начинать с товарища Сталина, но на первомайском банкете начальник главка вдруг поменял вождя на партию, и оказалась она не как раньше «ленинско-сталинская», а только «ленинская». Все тогда про себя ахнули. Так что правильно Симка насчет «Арагви» присоветовал. Про грузинскую кухню пора было забывать.
Все опрокинули рюмки – раз, два, три, сразу раскраснелись, зазвенели вилками, повеселели.
Потом Бляхин дал слово новому начальнику – с ним теперь жить.
Товарищ Чернозуб был член Центральной Ревизионной Комиссии, то есть держал руку на самом пульсе. Его слушали внимательно, мотали на ус.