А сейчас, глядя с крыши на улицу с редкими машинами и еще более редким прохожими, я вдруг подумал, что может не стоило пытаться обуздать эту силу. Мы ведь не пытаемся взять под контроль собственные руки и ноги, мы просто используем их. Как и легкие, и глаза, и другие органы тела.
Может в этом секрет?
Я поймал взглядом лежащую неподалеку смятый комочек салфетки, зацепившийся за торчащий обрывок рубероида и мысленно представил, как она отлетает назад.
В голове возник образ как скомканная салфетка дергается и словно от щелчка прыгает на пару метров.
По телу расползлось тепло, оно запульсировало. Я не пытался это контролировать, просто думал о том, как чертова салфетка взлетает в воздух.
Что-то метнулось от меня к смятой бумажке. Что-то незримое и неосязаемое. Оно подхватило салфетку и швырнуло ее на край крыши.
На лбу вдруг выступил пот, в висках гулко застучало, горло пересохло, а на плечи навались тяжесть.
Ох-ре-неть! Получилось!
Причем все произошло так естественно, что само действие никаких напряжений не вызвало. Все равно что поднять руку чтобы почесать нос, встать на ноги и пройтись, сделать вдох или выдох.
Человек пользуется своим телом не задумываясь, оно естественное продолжение его самого.
Здесь видимо тоже самое. Тот же принцип.
Ключ — не воспринимать «способность» способностью, чем-то особенным, чем-то чужеродным. Ключ — принять ее частью себя. Относится как к неотъемлемой частичке себя самого.
Вроде просто. Но вместе с тем сложно. Не каждый захочет признать, что отличается от обычного человека и принять это в себе.
Открытие так поразило, что я на несколько секунд застыл, уставившись на отлетевшую салфетку, позабыв о бульоне.
— Не вкусно? Там были еще пельмени, но я не рискнула их брать, — Лерка не стесняясь наклонилась и принюхалась к моему супу. — Вроде пахнет нормально. На вкус дерьмо да? Хочешь, я схожу за чем-нибудь еще?
Я перевел ошарашенный взгляд со смятой салфетки на нее, кивнул на автомате. И лишь после этого сказал, указав на скомканный пакет, лежащий неподалеку:
— Смотри.
Комок пакета взмыл в воздух и перелетал пару метров, едва не перевалившись за бортик крыши, в последнюю секунду резко затормозил и метнулся обратно, полностью игнорируя гуляющий вокруг ветер.
Шуша и Лерка вытаращились на порхающий пакет, потом ошалело уставились на меня.
— Это ты что ли его двигаешь? — чуть ли не хором спросили они.
Я кивнул.
— Ага. Сам хренею со всего этого.
Пакетик прыгал, выделывал кульбиты и чудеса высшего пилотажа, подчиняясь мысленным командам.
Шуша с Леркой зачарованно следили за этим танцем, не в силах оторвать взгляд. Пока наконец снова не накатила слабость и мне не пришлось прекратить развлечение.