Если теперь начать качать компрессор, вырывающийся из трубочки эйр будет слабо светиться голубым. Не будет света – значит сдохла именно шаргова железка. А это дело поправимое.
– Брак…
Калека лишь шикнул, не поднимая головы, и принялся сосредоточенно качать рычаг. Голубым не светилось. Значит, компрессор.
У Брака будто камень с души упал. Не важно, что именно там сломалось, такое устройство он сможет собрать даже из фляги, в полной темноте и с завязанными руками. Он здесь не застрянет!
– Брак!
– Что тебе, болезный? – калеке было так радостно, что даже назойливый толстяк не смог эту радость омрачить. – Жопа нам, помрем тут скоро.
– Оглянись!
Брак уловил нечто странное в голосе толстяка, поднял глаза и обомлел.
Пещера светилась. Светились стены, по которым волнами прокатывалось голубое пламя. Светились камни завала, каждый по отдельности и все вместе разом, позволяя различить каждый скол на своей поверхности. Нежно голубым светился пол, местами сияя чистейшей бирюзой, как будто Брак стоял на поверхности океана. И даже сам воздух светился, в воздухе плавали призрачные, едва различимые завихрения.
Это не похоже было на обычный дневной свет, как не похоже было и на эйровые светильники. Будто оказался ночью в океане, только он окружает тебя со всех сторон разом и светится в тысячу раз ярче.
Брак замер, пораженный увиденным. Не сразу осознал, что он прекрасно видит сидящего напарника, да и переливающийся скиммер можно разглядеть до самой последней детали.
– Это… Я бы никогда не подумал...
– Угу… – в голосе Логи слышалась почтительность, никогда прежде не слышанная калекой. Его широко раскрытый глаз сверкал в темноте, будто пытаясь увидеть все и сразу.
Говорить не хотелось. Брак чувствовал, что ему просто не хватит слов. Судя по виду толстяка, он тоже испытывал нечто подобное, так что напарники просто молча сидели и смотрели.
Сидели до тех пор, пока холод пещеры не напомнил о себе трясущимися зубами и окоченевшими руками.
Брак пришел в себя, улыбнулся и уверенным жестом отсоединил трубу, идущую от бака. Пошарил занемевшими пальцами, вытянув из недр компрессора маленький круглый шарик на бечевке. Криво ухмыльнулся и спрятал шарик в куртку.
– Ну что там? – голос толстяка дрожал от холода.
– Буди и поехали, пора возвращаться – Брак наскоро вернул все трубки на место, подобрал с пола штырек и уселся на скиммер. – А то все без нас съедят.
Возвращались молча, переваривая увиденное. Логи не стал зажигать фонари, ведя машину по светящимся голубым тоннелям. Глядя на темные стрелки, указывающие путь на развилках, Брак глубоко задумался. Сколько всего клановых знают об этом маленьком чуде, сотворенным природой? Многие ли из молодых оболтусов догадаются выключить свет фонарей в самых глубоких расселинах, чтобы увидеть это незабываемое зрелище? Вряд ли таких много.