– С хорошей, – быстро ответил я. – Давно не получал хороших новостей.
– Хорошая новость заключается в том, что с вероятностью 84 % Линда ни при чем. А родители твои ни при чем с вероятностью 92,8 %. Не использовали они тебя втемную, наоборот, отговорить пытались.
– Отлично, Капитан. Открыли Америку! Я вам это с самого начала твердил. Но новость действительно хорошая. А плохая какая?
– А плохая новость состоит в том, что тебя все-таки использовали втемную с вероятностью 79,6 %. Раньше, если ты помнишь, пятьдесят на пятьдесят было.
– Кто?
– В том-то и дело, что неизвестно. Даже предположений у аналитиков нет. Поэтому расскажи мне, что происходило в Калифорнии, максимально подробно. Скорее всего, из тамошних кто-то. Давай, Айван, у нас появился свет в конце тоннеля, и поле, как ты выражаешься, приобрело одну на всех полярность.
Плохая новость оказалась еще лучше хорошей: в Америке со мной действительно начали происходить довольно странные и нелогичные вещи…
– Ладно, – сказал я Капитану. – В Калифорнию я прилетел в самом конце 2017 года…
* * *
В Калифорнию я прилетел в самом конце 2017 года, под Рождество. Я не знаю, какими словами передать тогдашнее мое состояние. Шок? Но шок – это скорее что-то неприятное. Счастье? Но не мне, сидящему в трюме авианосца “Рональд Рейган”, говорить о счастье… Рождество. Да, наверное, рождество – я словно заново родился на благословенной прибрежной полоске суши среди апельсиновых и пальмовых рощ. Или попал в рай. Так случилось, что я никогда не бывал в Америке. Америка была во мне. В мальчишке, родившемся в год смерти Брежнева, она пустила глубокие корни. Я слушал американскую музыку, носил джинсы, пил колу и ел гамбургеры. В девяностые, когда я рос, это были не просто музыка, джинсы, кола и гамбургеры. Это были МУЗЫКА, ДЖИНСЫ, КОЛА и ГАМБУРГЕРЫ. Это была сама СВОБОДА.
С восторгом, близким к экстазу, держа за руку Линду, я ступил на обетованную землю, увидел пальмы, украшенные елочными игрушками, и черного белозубого таможенника в красивой форме. Он лихо скороговоркой произнес: “Привет, парень, добро пожаловать в Америку! Она тебя заждалась, давай действуй, не мешкай, вперед!” – и так ловко поставил печать в паспорт, что привиделось мне, будто он ударник из знаменитой джазовой банды “Каунт Бейси и семеро из Канзас Сити”. В ушах зазвучал финальный аккорд изумительной импровизации. А потом к стеклянным дверям аэропорта подъехал огромный белый лимузин с шофером в строгом темном костюме, мы с Линдой нырнули в машину, словно в пузырящуюся ласковую джакузи, и я понял – дома.