— Кто — она? — уточнил Махмудов.
— Александра... Семыкина Александра Павловна.
— Работает или...
— А как же, конечно, работает. Прекрасная женщина, только несчастная была.
— Была?
— Угу. Теперь она даже вроде помолодела. Бухгалтером она. Хорошая женщина. Мужа имела непутевого. Баламут. Он хотя и лишний рубль умел выудить — шоферил, однако распоряжался худо. Александра едва на «Запорожца» сумела сумму придержать. Помер муж ее шесть лет назад. От водки сгорел. Не пошла ему на радость левая деньга. Трезвый когда был, рассказывает Александра, тогда еще ничего. Смирный. А как нальет шары — прямо-таки зверь, аспид!
Петров умолк. Фарид Абдурахманович его не торопил: видно было, человек собирается с мыслями.
Георгий Поликарпович потеребил в руках носовой платок и продолжал глухим, прерывающимся голосом:
— Вскорости после кончины мужа ее непутевого познакомились мы. И вот вышло такое... Сошлись мы. Полюбили друг дружку. Я ведь как женился-то?.. Сумбурно вышло, наперекосяк. Пригласили меня как-то на пельмени. Веселая компания. То да се... Утром проснулся — что за чудеса? Не на койке я в своей общаге, а возлежу, притонувший в пуховой перине; на стенке коврик с лебедями, с другой стенки на меня из рамки молодой Николай Крючков глядит и улыбается. А рядышком в постели незнакомая брюнетка тихо посапывает носиком. Я даже, знаете ли, перепугался. Что такое, неужели я с дочкой знаменитого артиста в постели нежусь!.. И голова трещит.
Васюков не выдержал, прыснул, да и Рахимов прикрыл рот ладонью.
— Вам, молодым, смешно. А мне тогда не до смеха было. Брюнетка проснулась и все пояснила. Компания именно у нее пельмени устраивала. Я изрядно перебрал в смысле напитков. Гости уже все разошлись, а я остался. И стал упрашивать Марину, брюнетку ту самую, стать моей женой. Она и согласилась. Два десятка лет назад я был мужчина ничего себе, видный. Зарабатывал поболее двух инженеров. Что делать? Бабником, извините, я никогда не был. А тут дал слово — сдержи его. Это у меня в крови. К тому же выяснилось, пока мы разрешения на регистрацию брака ждали, что Марина беременна. Такие дела. Точно в срок родила она старшенького, Федора, ныне моряка Тихоокеанского военно-морского флота. А потом и Семка объявился, оболтус.
Петров отпил воды, вздохнул.
— Дом мой считается счастливым. Вот только Семка иногда куролесит. Но у него возраст такой, переходный. Войдет в ум — образумится. Парнишка душевный. Жена всякие соления закручивает в банках. Чистота. Порядок. Я и полагал, что так и надо, повезло мне... до встречи с Александрой. Тогда только понял: вот она пришла, любовь!.. До того меня всего перевернуло, что я даже задумал развестись с Мариной. Однако Александра так сказала: «Бросишь семью, и я тебя брошу. Поздно судьба нас свела. Противно мне строить свое счастье на горе целой семьи. Конечно, подло и тайком видеться...» С той поры и веду я двойную жизнь. Теперь понимаете, по какой причине я врал про племянника и прочее?