— Алиби у него железное. Отдыхал в Международном доме отдыха журналистов в Варне.
— Он что, не только зубной техник, но еще и журналист?
— Зубному технику, товарищ полковник, всюду дороги открыты и двери нараспашку — в Варну, в писательские дома творчества. И это до тех пор, пока у людей будут выпадать зубы, которые необходимо заменить протезами. Блат — короче говоря.
— Увы! — вздохнул полковник. — Понятно. Возвращайся, парень.
Махмудов положил трубку на рычаг, задумался.
«Да-а... Ситуация!.. Собетов, похоже, говорит правду. Он ведь не знает, что Мансуров погиб. А говорит, что тот предлагал ему золото... А что толку от этой его правды? Один лишь Мансуров мог открыть все. Неужели навсегда исчез главарь?.. Ну, уж это чёрта с два!»
Мечта Махмудова — хоть немного отоспаться — так и не сбылась. На заре к нему домой прибежал прибывший из Самарканда Рахимов.
— Ну, — вздохнул Фарид Абдурахманович, — что еще новенького?
— Товарищ полковник, Васюков, как известно, все еще пребывает в качестве «дальнего родственника». И вот час назад вдруг — стук в окно. Прибежал Камалов. Бледный, губы трясутся, сам не свой. Лепечет: «Только что звонили по телефону. Кто-то измененным, неестественным голосом произнес: «Принеси товар в условное место завтра в половине седьмого вечера». Камалов убежден, что говорил тот самый, «третий», или кто-то из его приспешников, по его поручению.
— А что Камалов?
— Он так перепугался, что брякнул, вроде никакой он не Камалов, что звонят не по адресу.
Махмудов, на ходу сбрасывая халат, отправился в спальню. Вскоре вернулся при полном параде, в штатском.
— Чаю, Икрамджан?
— Не отказался бы. Только нам скорее идти надо. Мало ли что может произойти?
— Думаешь все же, что Камалов прячет золото?.. Почти уверен, нет у него ничего. А вот как по-твоему, майор, почему именно к Камалову обратился Мансуров? Камалов ведь трус.
— У Камалова на складе можно было спрятать шланги, резак, инструменты. И еще он стяжатель. Вот сколько добра накопил. Зачем только — непонятно.
— Правильно говоришь. Трусость и жадность и погубили его. И еще, как выяснилось, Камалов тоже когда-то был сварщиком. Так что умение его было здесь нелишним. А ведь все на Мансурова валил — он-де сейф резал один. Да, звонок этот очень важен, можно только порадоваться: ведь если Камалову звонил «третий», значит, у него тоже золота нет. Так что надежда разыскать похищенное не утрачена. Если бы этот таинственный «третий» заполучил золото, зачем бы ему звонить, а?
— Интересно, знает ли этот таинственный «третий» о гибели Мансурова?