Ни один истинный любитель клинков не станет понапрасну так по-плебейски бряцать оружием. Говорю безо всякого жеманства, потому что со временем я стал настоящим мастером, профессионалом в искусстве смертельных поединков. Ибо, в конце концов, для экзистенциалиста, каким я являлся, единственный враг, которому действительно стоит бросать вызов, – это энтропия. Преодолеть энтропию значит прийти к компромиссу со смертью, истинной победительницей во всех человеческих спорах.
Здесь нужно упомянуть, что я решил посвятить свою жизнь цели, которой достичь невозможно, – вероятно, простейшее решение для одинокого аристократа-альбиноса, воспитанного на идеалах прежних веков, кого презирают современники и побаиваются даже те, кто живет по соседству. Для того, кто проводит целые дни в чтении и размышлениях, но не подозревает, что происходит вокруг, что творится за старыми толстыми стенами Бека, в моей Германии с такими богатыми и сложными традициями. Мир начинал шагать в ритме простеньких маршей, так отуплявшем разум народа, что тот обманул сам себя, готовясь к новой войне. К очередному самоубийству.
Еще подростком я посетил долину Нила и другие знаменитые места, после чего, будто по наитию, глубоко погрузился в изучение древности.
Вокруг же разрастался старый Бек. На протяжении многих веков наш замок тоже расширялся, к нему пристраивались дополнительные помещения и хозяйственные постройки. Словно огромное дерево, возвышался он над городом на покрытых буйной растительностью холмах Бека, окруженный кедрами, тополями и кипарисами, которые мои предки-крестоносцы привезли из Святой Земли, а также саксонскими дубами, в коих обитали души моих ранних предков-язычников. Так что мы издавна укоренились в этой земле. Предки мои сражались против Карла Великого, а затем примкнули к нему. Они отправили двоих своих сыновей в Ронсевальское ущелье. Побывали ирландскими пиратами. И даже успели послужить английскому королю Этельреду.
Наставником моим стал старик фон Аш, которого мои братья прозвали Орехом (ибо с возрастом он почернел, как-то съежился и скрючился). Все члены его семьи были либо оружейниками, либо мечниками с тех самых пор, как основатель их рода выковал первый бронзовый клинок. Фон Аш любил меня и щедро делился опытом. Я готов был выслушать любой его совет и перенять каждый трюк, надеясь отточить навыки боя.
Чего бы он ни потребовал, я исполнял с радостью, а со временем даже превосходил его ожидания. Он говорил, что я воплощение вековой мудрости его рода.
Но в премудростях фон Аша не было ничего необычного. Советы он давал ненавязчиво и аккуратно, памятуя о том, как я люблю все красивое, сложное и символичное. Вместо того чтобы поучать, он сеял в меня идеи, будто семена, которые обязательно прорастут, когда придет время. В этом и заключался секрет его наставничества. Ученику казалось – он сам сообразил, что и как нужно делать, как реагировать в той или иной ситуации; кроме того, старик еще учил доверять своей интуиции и полагаться на нее.