Все (хором). Инструкция!
Михал Михалыч. Минуточку, минуточку! (Читает.) «Для того чтобы… м-м-м… захотеть по-настоящему, как сказал Михал Михалыч…» Значит, как сказал я… м-м-м-м-м… «…во-первых… м-м… во-вторых… если захотеть по-настоящему… м-м-м… в-третьих…» Ах, вот в чём дело?.. Понятно!.. «Не хочу учиться… Знаю я без забот. Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья!» Так, так! Всё ясно! То есть всё не ясно!.. Баранкин спрятался, убежал… растворился в воздухе… Если захотеть по-настоящему, как сказал я… Минуточку! (Внимательно осматривает стол, подоконник. Находит воробьиные перья. Разглядывает пёрышки.) Кто смотрел за окном Баранкина?
Эра. Я.
Михал Михалыч. И не замечала ничего подозрительного?
Эра. Нет.
Зина. Я замечала. Воробей из окна вылетел, потом залетел…
Михал Михалыч. А потом?
Зина. А потом я всё на дверь смотрела…
Михал Михалыч. А зря.
Зина. Почему зря?
Михал Михалыч. Потому что если бы ты не спускала с окна глаз, то ты бы могла увидеть, как улетел Баранкин…
Все. Как — улетел?!
Михал Михалыч. Так улетел!.. Превратился в воробья и улетел.
Все. Михал Михалыч! А разве это возможно?
Михал Михалыч. Вообще-то нет, но… если… если… Баранкин по своей и моей инструкции превратился и улетел — значит, ЭТО возможно! Значит, я был прав, и если захотеть по-настоящему, то действительно…
Ребята берут из рук Михал Михалыча инструкцию и передают друг другу.
Все (хором). Значит, это возможно!
Михал Михалыч (с инструкцией в руках). Но если это действительно возможно, значит, ещё не всё потеряно!
Эра. В каком смысле?
Михал Михалыч. Значит, мы ещё можем догнать Баранкина…
Зина. Догнать?
Все (хором). Догнать?
Михал Михалыч. И…
Миша. Повыдёргивать ему из хвоста все перья!
Эра. Да, но каким образом, ведь они же с Малининым, некоторым образом, так сказать, по-видимому, летают…
Михал Михалыч. Они летают! И мы… полетим! Мы тоже превратимся в воробьёв и улетим!.. Вслед за ними, если, конечно, захотим по-настоящему!
Эра. Превратимся в воробьёв?.. Но, Михал Михалыч, как на это посмотрит Министерство высшего образования?.. Вы, как классный руководитель, Фокина, как староста нашего класса, и я, как главный редактор… я считаю, что нам это делать неудобно.
Михал Михалыч. Ты так считаешь, Эра? Что же тогда остаётся считать мне, вашему классному руководителю?
Все (восторженным хором). Михал Михалыч!
Михал Михалыч. Если ученик учителя превратился в воробья, что должен делать в таком случае учитель? Настоящий учитель в таком случае должен последовать за своим учеником! Он должен! Он обязан! В конце концов, теперь наш класс отвечает не только за двойки Баранкина и Малинина, но и за их жизнь! И если уж я взялся за это, то я докажу этому Баранкину, что от меня не уйдёшь и даже не улетишь! И если я сказал, что буду вместе с Баранкиным заниматься, а потом вместе работать, то я буду, чего бы это мне ни стоило!