Москва не была бездеятельной. Нескончаемая смена политических фигур, задействованных в решении чеченского конфликта (С. Шахрай, С. Филатов, Р. Абдулатипов, Н. Егоров и наконец Н. Семенов), и они отрицали всякие обвинения в бездействии. Да, многие из них были малоудачными, так как требовали большего опыта, и военного, и управленческого, а также было отсутствие профессионального анализа, понимания национальной составляющей этого конфликта. Что значило событие 23 ноября 1994 года, когда имел место закончившийся провалом штурм Грозного силами Временного совета во главе с Умаром Автурхановым? Чеченская оппозиция попыталась взять город и свергнуть президента республики Джохара Дудаева. Это была последняя попытка Москвы погасить чеченский конфликт силами самой Чечни.
Так или иначе надежда решить Чеченскую войну внутренними силами самой Чечни провалилась. Путь военных действий против режима Дудаева стал реальностью российской армии. Именно в этот момент пошатнулся авторитет российского военкома Павла Грачёва, причина – скандал вокруг Западной группы войск и обвинение в коррупции бывшего командующего этой группой Матвея Бурлакова (впоследствии назначенного на пост первого заместителя министра обороны). А затем – странное убийство журналиста Дмитрия Холодова, проводившего расследование в связи с событиями вокруг Западной группы войск. Все эти события накалили ситуацию до предела. Президент не пожелал в этих условиях идти на обострение и не дал в обиду генералитет. Однако Бурлакова освободили от занимаемой должности до выявления всех обстоятельств дела, касающегося Западной группы войск. Так или иначе, Павел Грачёв начинал чеченскую операцию в ухудшенном общественном климате. Президент дал Грачёву шанс публичной реабилитации. Грачёв по его заверению одерживал молниеносную победу. Президент напомнил слова министра: «Достаточно одного парашютно-десантного полка, чтобы решить вопрос с Грозным».
В случае победы министра ждут только лавры. В случае неудачи, в которую президент мог верить, у президента развязаны руки. И следует его монолог: «Я сделал для тебя всё. Прикрыл тебя в трудную минуту своим доверием, доказал, что не забыл оказанной президенту помощи в ночь с 3 по 4 октября 93-го года. Я дал тебе шанс в Чечне. Ты этот шанс использовать не сумел. Так что не обессудь». Был ли такой внутренний монолог президента или не был, не так важно. Логика поступков понятна. Министр в Чечне обязан показать, на что он способен. И он это сделал? Теперь уже бесспорно, чеченский конфликт будет иметь не одну фазу и не две, а возможно, и три. И ещё один малоприятный момент. Это раздражение, с которым власти обрушились на средства массовой информации за их непослушание и их нежелание увидеть чеченские события её, власти, глазами.