* * *
Из леса Романа привезли не на рабочее место, а домой, где Всеволод помог ему вымыться, переодеться и, оставив на несколько дней еды и питья, велел брать и употреблять всё это на ощупь.
— Повязку с глаз снимать нельзя, пока восстановление полностью не закончится! — предупредил он. — Если снимешь раньше времени, произойдёт отторжение!
— Но при чём тут левый глаз? Он же здоров, зачем его закрытым держать?!
— Глаза два, а мозг — один, понятно?
— Ни хрена!
— Ну, подробнее сейчас сложно и времени нет, могу только сказать, что даже самый слабый свет — неважно, через какой глаз он попадёт, испортит всё, что они сделали.
— Кто — они?
— Руководство «Компании».
— Тьма с крыльями? — решился спросить Роман, искренне надеясь, что уже имеет на это право.
— Ты что, их видел? — в голосе Всеволода сквозило то ли удивление, то ли недовольство, а может даже испуг — определить, не глядя в лицо, было трудно.
— Ну, ты ж говоришь, они не только в глазу, но ещё и в мозгу у меня ковырялись, — в надежде вытянуть ещё какую-нибудь инфу, ответил Роман.
— Ты врач и прекрасно представляешь, как глаза связаны с мозгом, а также знаешь, что такое хирургический ампутационный нож.
— Длина лезвия малого ампутационного ножа сто двадцать миллиметров, — мрачно констатировал Кафтырёв, ясно представив рентгеновский снимок своего черепа с ножом, воткнутым в глазницу по самую ручку.
— Вот и радуйся, что твой Паравчук не схватил большой! Сиди спокойно дома и жди, когда вырастет новый орган зрения и его связь с мозгом полностью восстановится. И не вздумай снимать повязку!
— А сколько сидеть-то?
— Дней пять минимум, а там видно будет.
— Да кому видно-то? Как я, не снимая повязки, пойму, что глаз восстановился?
— Поймёшь, они наверняка об этом позаботились, так что просто жди, ясно?
— Как-то не очень, — разочарованно пробурчал Роман.
— Хорошо, я запрошу у руководства подробности. Зайду дня через три, ещё еды тебе принесу, тогда и поговорим.
Было слышно, как он поднялся и пошёл к двери.
— Захлопни там за собой, пожалуйста! — крикнул Кафтырёв вслед.
— До встречи! — уже с порога откликнулся Всеволод и саданул дверью так, словно с петель снести собирался.
— Болван! — беззвучно ругнулся Роман и прямо так, не раздеваясь, завалился на кровать.
Прошло три дня, но Всеволод не явился. Возможно, он звонил, да аккумулятор наверняка сел, а на ощупь свой телефон Кафтырёв так и не нашёл. Снимать повязку он боялся, и когда принесённая начальником еда закончилась, нашарил в кухонном шкафчике чай, кофе и даже завалявшуюся пачку печенья, так что протянул на этом ещё пару суток, попутно разбив чашку, блюдце и крышку от заварочного чайника.