Наша детективная работа во многом далека от завершения. Мы еще не понимаем природу основных компонентов Вселенной и вследствие этого невежества называем их темной материей (она вносит в бюджет космической массы вклад в пять раз больший, чем обычная материя – та, из которой мы состоим) и темной энергией (ее вклад в общую массу превосходит таковой и темной, и обычной материи, также она является причиной – по крайней мере в настоящую эпоху – специфического космологического ускорения). Также мы не понимаем, что вызвало расширение Вселенной или что происходит внутри черных дыр – две области исследований, в которые я глубоко вовлечен с тех пор, как много лет назад занялся астрофизикой.
Мы столь многого не знаем, что я часто задаюсь вопросом: будет ли иная цивилизация – имеющая преимущество перед нами в миллиард лет развития науки, – вообще считать нас разумным видом? Мне кажется, что наши шансы на подобное великодушие будут зависеть не от того, сколько мы знаем, а от того, каким образом мы получаем знания, – буквально, от нашей приверженности научному методу. Именно способность беспристрастно оценивать полученные данные, независимо от того, подтверждают они или опровергают ваши гипотезы, является критерием причастности человечества к тому, что можно назвать универсальным разумом.
Очень часто детективный сюжет в астрофизике начинается с того, что в экспериментальных или наблюдательных данных проявляется какая-то аномалия, вдруг открываются факты, не соответствующие ожиданиям и не объясняемые исходя из того, что мы уже знаем. В такой ситуации обычно сразу предлагается множество альтернативных объяснений, которые затем, на основании новых данных, исключаются, одно за другим, – до тех пор пока не будет найдена верная интерпретация. Такое произошло, например, с историей открытия Фрицем Цвикки темной материи в начале 1930-х годов. Его предположение основывалось на том, что, согласно расчетам, наблюдаемое движение галактик в скоплениях говорит о наличии там большей массы, чем мы видим непосредственно в телескопы. Эта гипотеза игнорировалась до 1970-х годов, пока не появились новые, дополнительные данные о движении звезд в галактиках, а скорость расширения Вселенной не была измерена более точно, – факты убедительно подтвердили правильность идей Цвикки.
Этот процесс просеивания фактов может разделить, даже произвести раскол в целой научной дисциплине, противопоставить одни объяснения вместе с их сторонниками – другим, до тех пор пока одна сторона (хотя и не всегда) не представит убедительных доказательств.