Когда перед астрофизиками-детективами встают проблемы, связанные с огромными масштабами Вселенной, они могут потерять хладнокровие. К счастью, у них есть одно преимущество, которого не имеют представители ни одной другой фундаментальной науки. Они могут заглядывать в далекое прошлое.
Поскольку свет движется с конечной скоростью, чем дальше в пространство мы смотрим, тем раньше во времени мы видим. А поскольку везде во Вселенной условия были одинаковыми, то, заглянув вглубь космоса, мы можем видеть свое прошлое.
И чем глубже в космос мы смотрим – тем более древние объекты можем там обнаружить. Наблюдать звезду в четырех световых годах от нас, вроде Проксимы Центавра, – это значит видеть звезду такой, какой она была четыре года назад. Но если сфокусировать телескопы на галактике в 13 миллиардах световых лет от нас и зафиксировать испущенный ею свет – мы увидим Вселенную такой, какой она была 13 миллиардов лет назад. Заглянуть так далеко, в «темные века» Вселенной, в эпоху, когда конденсировались облака газа, из которых возникли потом первые звезды, – грандиозная научная задача. И это заставляет нас также задумываться о непостижимо гигантских временных мерках Вселенной. Сегодня люди живут в среднем примерно 73 года. Чтобы увидеть, как 13 миллиардов лет назад во Вселенной зажглись первые огни, нам нужно было бы прожить почти 180 миллионов жизней – идея тем более странная, если вспомнить о том, что планете Земля около 4,5 миллиардов лет, и, как считается, жизнь на ней существует только 3,8 миллиарда лет ее истории.
Всматриваясь во Вселенную, астрофизики непосредственно ощущают физическую необъятность космоса. Мы можем видеть свет, рожденный в далекой космической древности. Как будто бы мы оказались прямо посреди вселенских археологических раскопок. Чем дальше мы смотрим, тем древнее обнаруживаемые археологические слои. Это место раскопок космической истории простирается до границ видимой сферы вокруг нас, которая обозначает момент Большого взрыва, занимая пространство, которое свет преодолел за 13,8 миллиарда лет. Свету, рожденному за этой границей, для достижения Земли требуется больше времени, чем существует сама Вселенная, поэтому столь отдаленные регионы недоступны для нашего наблюдения.
Довольно самонадеянным было бы предполагать, что мы – это единственный разум в огромном космосе. Несмотря на то что жизнь в том виде, что мы знаем, и в том виде, что мы не знаем, может существовать на множестве других планет, кажется вероятным, что мы столкнемся с артефактами внеземных технологий еще до того, как установим контакт с какой-либо инопланетной разумной жизнью. Это необходимо держать в голове, пытаясь найти объяснение непонятным свойствам межзвездных объектов, таких как Оумуамуа.