— Ты приколистка, — говорю я, тихо смеясь. — И как же он на меня смотрит?
— Как будто он скорее умрет, чем останется без тебя. Это чертовски напряженно, но, по крайней мере, он, кажется, заботится о тебе. Честно говоря, это похоже на обратный Стокгольмский синдром, если ты так уж хочешь услышать мое мнение, но я не эксперт. Это вообще называется как-то?
— Это называется синдром Лимы, — говорю я с подавленным смехом.
Мы улыбаемся друг другу, и я знаю, что между нами снова все в порядке.
— Что бы это ни было, у него все на полном серьезе, девочка.
Я вздыхаю.
— Да, это точно.
***
Морган и я проводим следующий час или около того, разговаривая, словно мы сидим на моей кровати на Земле, а не в камере на космическом корабле, который несется Бог знает куда. Я признаюсь ей, что позже за мной придет Варек, и она пытается утешить меня, но так, как это может сделать только Морган, то есть заставляя меня смеяться.
Затем мы замолкаем, наконец позволяя себе осознать произошедшие смерти. Женщины, лежавшие на полу возле нашей камеры, вполне могли быть одной из нас. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на их тела, по пути сюда в камеру, но надеюсь, что их уберут до того, как за мной придет Варек. Того, что я увидела, было достаточно, чтобы отправить меня прямиком на терапию к психотерапевту. Нелепо, что я не могу анализировать и помочь себе сама, но это так. Однако вместо этого я провожу время, консультируя Морган.
— Я начинаю волноваться, — говорит она.
— О чем? Сейчас мы в безопасности. Я не знаю, как эти рептилии оказались на борту, но мы, вероятно, уже далеко.
Морган качает головой.
— Я не об этом.
— Тогда о чем?
— Не понимаю, почему меня не выбрали. — Она поднимает руки. — Не то чтобы я хотела, но я не понимаю, почему никто из них не забрал меня.
Я морщусь, глядя на нее.
— Я думала, это будет для тебя облегчением, а не стрессом.
— Это так! — кричит она. — Но что, если я неполноценная, и они отправят меня обратно на Землю?
— Это было бы замечательно.
— Я не хочу уходить без тебя, Лия.
Я улыбаюсь своей подруге.
— Если у тебя когда-нибудь появится шанс вернуться домой, ты должна им воспользоваться. Я знаю, что ты хотела бы того же и для меня.
— Конечно, я бы так и сделала. — Она вздыхает, порыв воздуха отбрасывает в сторону ее каштановые кудри. — Я просто не знаю, как я буду жить дальше, как будто ничего не случилось. Всю оставшуюся жизнь я бы боялась, что они вернутся за мной. Я бы боялась заводить детей, боялась, что меня похитят у них.
— Это вполне обоснованные опасения, но давай решать проблемы по мере их поступления.