— Разве? И как в вашу изумительную логику укроп вписывается?
— Опять двадцать пять… Так вроде принято сказывать? Хотя пофиг… Да замечательно вписывается. Укроп — листовой овощ. Гарнир предпочитают делать из овощей. Ну вот и ешь мясо с гарниром. Сам не знаешь, что хотел. И меня от дел отвлекаешь. Плати давай, я другого не продам. Устал от тебя.
— Ну, вы хоть тарелку поменяйте, там вон грязь на краях, — указывая пальцем на пятна непонятного происхождения, потребовал я.
— Ты же тарелку жрать не собираешься? Я, во всяком случае, рассчитываю…
— Нет! Похоже, что я могу это сделать?
— Откуда мне знать, я тебя в первый раз вижу… И глаза бешеные. Чего угодно ожидать можно. Того и гляди в глотку вцепишься, — стирая жирными пальцами с краев грязь, пробурчал под нос «властелин жирных пирожков». — Нудный ты… Все готово, забирай!
Слова у меня закончились. Я вытащил из кошелька купюру и протянул напыщенному хаму. Она тут же исчезла в его карманах. Теперь он с довольным видом протирал пивную кружку, смотря в упор на меня, и улыбался во все тридцать два зуба.
— А сдача?
— Что с ней?
— Нормально с ней все, только вы ее не дали. Там целых сто рублей.
— Ты еще, оказывается, и мещанин. Мелочный такой людишка. Скупой до безобразия. За ломаный грош родную мать удавишь. А кто, по-твоему, мне за нервные клетки должен заплатить?
— Дело не в мелочности, а в принципе!
— Вот теперь оно как обзывается. Отстаю от жизни, аутсайдером скоро сделаюсь, — с досадой произнес сатир и состроил удивленную гримасу.
Он бросил в расстройстве на прилавок мерзкое грязное полотенце. Затем встал в боксерскую стойку и завращал кулаками: — Ну, тогда словами тебе отвечу. У меня в принципе нет сдачи. Придется дубасить меня, чтобы ее забрать. Жалобную книгу дать? Или избираешь мне паяльником на лбу свое нытье выжечь, как изверг Хайрулла?
— Ахинея… Да ничего я не буду… Спасибо за великолепный обед, — язвительно произнес я, подкрепляя слова натянутой улыбкой.
Чтоб ты этими чебуреками подавился… Последнее я произнес не вслух, а про себя, к тому же почти шепотом.
— Слушай, не нравится — не хавай. Хамит еще. Иди вон в «McDonald» s» и уплетай там, сколько заберется в тебя… Хрю… Хрю… , - и снова в ушах зазвенел его дегенератский и одновременно пугающий смех.
Я попытался не обращать на это внимания и продолжил движение к столику, за которым стояла парочка бомжеватых мужчин. Не то чтобы они выглядели лучше, чем другие. Остальные места были заняты. Первый — седой старик, похожий на Деда Мороза. Только немытого, без мешка с подарками, без обмундирования и без Снегурочки. Да и великой целью осчастливить всех детей он тоже не грезил… Не его уровень… Второй был чуть помоложе и менее бородатый, но такой же грязный и неопрятный.