Он отвернулся от сомнительной машины и стряхнул с себя тягучую слизь чужого взгляда. Быстрыми шагами, почти вприпрыжку, Максим направился в сторону дома, размышляя о случившемся.
«Что общего между умницей, красавицей Юлей и таким напыщенным чудовищем, как татуированный? Между паразитирующим червем, которого обидели еще при рождении, лишив зачатков совести, и ангелом во плоти? У него же мозг закис и покрылся плесенью!
Что она делает среди них? Полулюдей, которые не могут нормально существовать в обществе. Ведь их девиз — бей слабых, бойся сильных и люто ненавидь и тех, и других… Быть может, словно Чип и Дейл, она спешит на помощь человеческим теням, вытаскивая из затянувшей их жижи? Или вразумляет на путь истинный этих дуболомов Урфина Джюса?
Глупости все это… Прискорбно, но все гораздо проще… Экстрима ей не хватает в размеренной жизни. Ищет приключений на прекрасную пятую точку.
Может, мне тоже стать плохим и гадким, чтобы она обратила на меня внимание?»
Самое ужасное и коварное преступление века, которое он смог придумать — это пойти в супермаркет и украсть с лотка фрукт. А потом сожрать в укромном месте. Неоригинально, но это хоть как-то было совместимо с совестью. С остальным все гораздо сложней…
«То, что нас не убивает, делает нас сильней», — вспомнил он высказывание гениального человека и расправил по встречному ветру «черные пуховые крылья». Пока задуманное не потерлось благоразумием, он решил это непременно сделать. Пролетел, как пуля, незаметно схватил первый попавшийся фрукт и умчался в ближайший темный и мрачный закоулок. В руках оказался наливной нектарин, который он внимательно осмотрел со всех сторон.
«Помыть бы не мешало, — сообразил Максим. — Мало ли, что торговцы из солнечного зарубежья делают, перед тем как раскладывают их на прилавок. Так ведь можно и что-нибудь нехорошее подцепить. И весьма специфичное… Впрочем, сейчас не до гигиены».
Максим вонзил острые зубы в беззащитные сочные бока желто-бордового цвета. Липкий сладкий сок брызнул в лицо, побежал крупными каплями по подбородку. Рот наполнился под завязку нежной мякотью, по телу растеклось приятное чувство удовольствия. Вызвано оно было отнюдь не вкусом фрукта, а воплощением дерзкого плана беззакония и вседозволенности.
Но насладиться в полной мере маленьким триумфом беспредела он не успел… За спиной, словно из ниоткуда, возник «ужасающий демон». Будто необъятная гора, он нависал над юношей и заслонял лазурное небо.
— Максим Анисимов? — громом пронеслись в голове слова, сопровождающиеся затяжным, еще более оглушительным эхом.