Вначале Шпала увидел лишь Чавины глаза; они были квадратными от страха. Сашка зашел, сразу прикрыл за собой дверь. Весь дерганный. Неуверенно сунул руку для пожатия, как в горшок со скорпионами.
— Ты! Че там вчера в общаге произошло? Менты дело крутить начали! Сегодня трое на хазе были чуть свет. Один с папой. Всех выспрашивали, записывали. Шесть человек наших в больнице лежат, у них тоже терлись. У всех подробно по минутам вызнают, что вчера в общаге было. Особенно тех, кто в поездку уходил или возвращался. Наши ребята дали на тебя показания.
Шпала сидел ни жив, ни мертв. До поры молчал, как завороженный, ожидая что вот-вот из Чавиных уст сорвется нечто более страшное. Тирада не прояснила ситуации ни в худшую, ни в лучшую стороны. Из всего сказанного в мозгу зафиксировалось лишь: менты, допрос, показания, дело.
— Кто дал показания? — наконец почти выпалил он.
— Все! И те что в больнице лежат.
— А кто там лежит?
Напряжение в душе Витьки все возрастало. Его интересовал Баран: дал ли он показания и какие именно?
— В больнице Краб, — перечислял Сашка по пальцам, — у него перелом… этого самого — основания носа! У Боцмана язык перекушен. Басмач, Клыка, Сема с переломами челюстей. у Мартышки что-то с глазом…
«Да, однако, тяжкие грехи на мне! — мелькнуло в голове Шпалы. — Вчера не рассчитывал так постараться. Сами виноваты! А Боцман — клоун! Как он ухитрился себе язык перекусить? Вот что значит трепаться вовремя драки! Во всех школьных учебниках нужно написать: «Разговаривать и пережевывать пишу вовремя драки опасно!» А то учат черти чему. Жаль, что не Баран себе язык перекусил: в качестве главного свидетеля он был бы тогда значительно менее опасен.
— И еще там по мелочам у остальных: у кого зубы выбиты, у кого фингалы… Все побои сняли и на тебя дали показания. И кто не пострадал, тоже дали — подтвердили.
— Да какие показания, черт возьми! О чем?
— Ну, то есть, что ты драку затеял.
Витька не удержался от вздоха облегчения. Замонала эта простота! Ей богу, так и в гроб свести можно. Не удержался от радости, выпалил недоверчиво:
— А еще что-нибудь?
— Что? — не понял Чава.
— Ну что кроме драки?
— А что может еще быть кроме драки?
Шпала уже сразу понял, что сболтнул лишнего. И хватился теперь за первое попавшееся, что пришло в голову. Как утопающий за соломинку, стремясь придать правдоподобную причину вопросу.
— Ну… там… обокрали кого, или может обосрали — я ж не знаю?! За самогон-то не копали?
Теперь пришел черед испугаться Сашке, он сразу съежился и мгновенно забыл все другие вопросы.