Да… Политический работник всегда должен быть готов ответить на самый неожиданный вопрос и проявлять максимум инициативы; простая исполнительность годится, вероятно, для одного данного случая, для текущего момента, так сказать. Но она никак не пригодна для воссоздания перспективы, ее польза для будущего весьма и весьма ограничена.
Инициатива воспитателя всегда вызывает инициативу слушателей; сухое же изложение материала «от сих до сих» часто оставляет слушателей равнодушными, хоть они и заучивают что положено и могут успешно сдать зачеты.
Во всяком случае, мне так кажется.
Досадно, конечно, что самому не довелось в академии поучиться. Так уж судьба сложилась. Ничего, пусть молодежь учится, а я вот уже на покой собрался — рапорт подал, жду ответа.
Буду пропагандистом в отставке, так сказать.
Смена, смена идет.
Смена?
— Меня тоже Николаем звать, и я тоже в общем-то из рабочих, хотя отец инженером был, а рабочий — это уже я сам.
Так уж вышло, что я с детства был крепкой ниточкой к прошлому привязан — уважением к предкам, и родным, и не родным. Чтобы попроще: мне бы не хотелось, например, сильно отличаться своим характером, своей жизненной позицией от комсомольцев двадцатых годов. Они могли — и мы можем. Хотя, конечно, обстановка теперь не та, и благосостояние сильно возросло, и два выходных в неделю, и все такое.
Стремление плыть только по течению, искать, где бы полегче да поприбыльнее, всегда вызывало во мне внутренний протест. Принципиально и органически. Я — человек молодой, сил у меня до чертиков, почему же, собственно, мне искать тихую пристань и плюхаться в болотце спокойненького житья-бытья?
Надо же что-то для разнообразия и под старость оставить.
И когда вызвали меня и сказали: «Нужно в погранвойска», я пришел в погранвойска, с чистым и легким сердцем пришел. В прошлом году это было.
А началось все с того, что очень рано умер папа. Он работал на железной дороге, старый член партии.
Мама моя — из коммунистической семьи. Когда отец умер, она на ту же дорогу пошла работать диспетчером.
Я, таким образом, тоже из коммунистической семьи. И сидеть у мамы на шее я не собирался. Шестнадцати лет оставил школу и тоже на железную дорогу подался.
Сперва грузчиком работал, так уж получилось. Парень я достаточно крепкий, все такое. Так что к тяжестям привык быстро. А вот к положению грузчика привыкнуть никак не мог. Раз дурацкий такой случай приключился. Мы контейнеры с платформы на машины перегружали, и вдруг вижу идет группа моих бывших одноклассников, и среди них — одна девушка. И я, даже не успев толком подумать, подлез под платформу и спрятался за стоявшую по ту сторону путей будку…