Муж устал от перемены ее настроений. Дети все чаще на нее наскакивают. Мам, да блин. Возьми уже себя в руки.
Она сбежит в дом своего детства! В девичью комнату, где сохранились старая кровать, комод и зеркало, когда-то главный ее дружок.
Это же факт: никто так не заинтересован в тебе, как твое отражение.
– После Уайти что-нибудь осталось? Я имею в виду спиртное. Или ты все вылила?
– Да, я все вылила.
– Ох, мама!
Но я сейчас не мама. Постарайся это понять.
Беверли вынуждена уехать, обиженная, раздраженная, недовольная собой (ей так хотелось выпить!) и матерью, которая вылила папин дорогой виски в раковину непонятно за каким чертом. Через пять минут после того, как она покинула родной дом, она съезжает на обочину, чтобы позвонить Лорен и оставить ей голосовое сообщение мученицы.
Я же тебе говорила, наша мать совсем потеряла голову от скорби, уже который месяц не в себе, обошлась со мной грубо, папа просто не узнал бы ее в старой, несвежей одежде, растрепанную, диковатую, седую… она окончательно поседела… он ведь так гордился тем, что она молодо выглядит. Представляешь, уже середина дня, а она еще не накрасилась и ходит в домашних тапках! Не позволила мне разобрать письма и папину одежду. Отказалась поехать со мной за покупками. А когда я пригласила ее на воскресный обед с внуками, она вообще не прореагировала. Скорбь – это понятно, но не до такой же степени! И она не обращает внимания на бедного Лео Колвина, такого симпатичного, настоящего джентльмена, а он в нее влюблен, и он богатый, а значит, не гонится за ее деньгами, как какой-нибудь другой мужчина. Мне звонят ее подруги, у них точно такие же ощущения, Джессалин не до них, она не отвечает на их звонки. Лео Колвина она воспринимает как что-то само собой разумеющееся, в результате она оттолкнет его от себя, и что тогда? Она превращается в старую седую эксцентричную дикарку! Джессалин Маккларен, еще недавно кто бы мог подумать! Я считаю, что нам пора вмешаться. Лорен, черт побери, это серьезно! Только попробуй мне не перезвонить!
Снегопад. Утром возле дома следы животного.
Джессалин обнаруживает их, выйдя на заднюю веранду, чтобы насыпать птичий корм в кормушки. Одна дорожка следов какого-то существа (размером с собаку), которое поднялось по ступенькам и прошлось по веранде, словно хотело заглянуть внутрь сквозь застекленные раздвижные двери.
А еще покружило вокруг дома, как будто слепо искало лаз, чтобы проникнуть в дом.
В последнее время тремор в левой руке Лео Колвина заметно усилился. А в Джессалин проснулась жалость. Она готовилась к долгому уходу за мужем после выписки, воспринимая период реабилитации как некое романтическое приключение, и сейчас, лишенная этого опыта, она все чаще посматривает с участием на мужчин в инвалидном кресле и стариков-инвалидов. Но этих бедолаг всегда обхаживают жены, и они вряд ли их отдадут в чужие руки.