Ничу потребовалась не одна минута, чтобы качественно испортить мне руку несмотря на то, что челюсти я ему сделал такие, что любой упырь от зависти удавится. Но наконец ему все-таки удалось распороть запястье на достаточную глубину, и оттуда медленно, крайне неохотно полилась густая, тягучая, насыщенного черного цвета жидкость.
– Достаточно, – так же сухо велел я, и Нич поспешно облизнул перепачканные в крови жвалы. – Теперь не лезь. Я сам справлюсь.
Таракан без единого возражения перелетел на решетку и уже оттуда принялся внимательно следить за тем, как я аккуратно собираю темную жидкость в специально заготовленную пробирку.
Это было совсем не больно. На самом деле я уже давно позабыл, что такое боль – мое тело слишком хорошо приспособлено для подобной работы. Поэтому процесс сцеживания не потребовал титанических усилий. Я должен был следить лишь за тем, чтобы кровь не пролилась мимо, потому что в случае утечки замку барона грозили серьезные неприятности.
Дождавшись, пока пробирка наполнится на две трети, я наклонился и сжал рану зубами, наполняя ее собственной слюной. Машинально сглотнул несколько капелек неестественно вязкой крови. Непроизвольно поморщился, потому что ее вкус оставлял желать лучшего, но сдержался – не выплюнул обратно. После чего утер губы рукавом, придирчиво оглядел запястье, на котором остался лишь небольшой розовый шрам, и удовлетворенно кивнул.
– Фух. Самое главное сделано. Ну-ка, отойди.
Нич снова перебрался с решетки обратно на мое плечо, старательно обогнув дымящуюся пробирку. А я, убедившись, что никого не задену, осторожно наклонил пробирку и вылил ее содержимое на специально подготовленный камешек, к которому привязал магический рисунок.
От первой же капли заговоренный камень вспыхнул кроваво-красным огнем, осветив каменные стены замка сочным рубиновым маревом. Мгновенно нагрелся, запылал, едва не испортив мне кожу на ладонях. А затем с него на землю протянулся тонкий, едва видимый ручеек, который вылился точно на одну из начертанных мною линий и с готовностью растекся по земле.
Всего через пару ударов сердца рубиновая жидкость растеклась по двору, ненадолго высветив сложнейший рисунок, который я по праву мог назвать настоящим шедевром. На долгую секунду вокруг меня запылал настоящий пожар, принявший причудливую форму неимоверно трудоемкого заклятия. Отразившись от каменных стен, его отблески мрачными тенями заиграли на лицах изумленно застывших смертных, а потом так же быстро погасли, погрузив притихший двор в темноту.
Облегченно вздохнув и запихав ставший бесполезным камень в карман, я облегченно вздохнул.