Звякнул дверной звонок, хлопнула входная дверь, заскрипели под знакомыми шагами ступени узкой лестницы. Геннадий вошёл в гостиную, и Виктор сразу обратил внимание, что сегодня его спутник не такой, как обычно: возбуждённо потирает руки, довольно улыбается. И, главное – ни капли раздражения! Он скинул плащ, поставил на стол небольшую корзинку (в таких местные заведения общепита отпускали еду на вынос) добавил к ней большую бутыль с пивом, и сделал приглашающий жест.
– Вижу, ты уже проснулся? Вот и хорошо: сейчас в темпе перекусим, и валим отсюда. На всё про всё у нас не больше двух часов – если не хотим получить на свои задницы ворох проблем, к обеду нас должен и след простыть в этом городе!
– Опять куда-то едем? – осведомился Виктор, накладывая в тарелку большую порцию мясного рагу с овощами. Пахло оно одуряюще. – А на какие шиши, позволь спросить?
Вопрос был далеко не праздным. Бумажники беглецов (вернее, Геннадия, державшего у себя всю их наличность) опасно похудели ещё по пути из Гамбурга в Антверпен. Хорошо известно, что есть две стадии безденежья: «денег нет» и «денег нет ваще». Последнюю неделю они находились на первой стадии, но на горизонте уже угрожающе маячила вторая.
– Всё путём. – отозвался Геннадий. – Денег нам на какое-то время хватит. Я ведь не просто так шатался вечерами по городу. Покойник Дробязгин успел мне рассказать, что его контрагенты сняли для нас на подставные имена квартиры в разных городах. В каждой – кой-какие запасы на случай, если придётся бежать и скрываться: шмотки, бланки паспортов разных стран, даже оружие. Деньги тоже имеются, в британских фунтах и франках. Не то, чтобы до хрена – но на месяц-другой хватит, если не слишком шиковать. Одна из таких квартир как раз здесь, в Антверпене. Ключи от неё лежали в номерной ячейке одного местного банка, я их в первый же день забрал.
– Зачем тогда мы торчим в этой дыре? – возмутился Виктор. Необходимость пользоваться горшком вместо нормального, человеческого ватерклозета производило на него особенно гнетущее впечатление. – Сразу бы туда и пошли!
– А на кого мы там могли напороться – подумал? Не забывай, на нас кровь подданных королевства Швеция, и тамошняя полиция запросто могла обратиться к бельгийским коллегам на предмет розыска наших преступных тушек. Или, того хуже, квартиру могли спалить агенты Д.О.П.а. Нехорошо говорить плохо о покойниках – но Дробязгин, земля ему стекловатой, был в плане конспирации полнейшим идиотом…
– Дробязгин? Но ведь он убит. Ты сам его и застрелил, разве нет?
– Ну, застрелил. – не стал спорить Геннадий. – Так и что с того? Не удивлюсь, если этот недоумок записывал сведения о предстоящем побеге в блокнотик и хранил его в своём кабинете, в ящике стола! Кроме того, люди Корфа могли добраться и до его европейских кураторов.