Человек в очках в роговой оправе отвернулся от телефона.
— Это подстроено, — коротко бросил он.
Складка, где когда-то были брови на лице мистера Лагга, полезла вверх. А руки принялись аккуратно складывать великанского размера рубаху.
— Некоторых замечаний я просто не слышу, — произнес он с достоинством. — Я, как вы видите, укладываю чемодан. Так что все в порядке. Заметку я уже отправил.
— Какую заметку?
— В газету, в раздел объявлений: «Джентльмен, слуга джентльмена, готов рассмотреть интересные предложения. Отличные рекомендации. Предпочтение отдается титулованной особе». Я не могу поехать с вами, хозяин. Не хочу стать причиной международных осложнений.
Кампьен сел за стол и перечитал послание «червекопателя».
— Когда точно оно пришло?
— С дневной почтой. Десять минут назад. Могу показать конверт, если не верите.
— А старушка Рене не могла его на это подбить?
— Как бы это она могла? Она ведь не плясала на свадьбе Беатты тридцать пять лет назад, — презрительно отпарировал Лагг. — И что вы так волнуетесь? Простое совпадение. Тут Палиноды, там Палиноды. Да не берите вы это письмо в голову. Кто он такой, этот Джес?
— Разумеется, никто. Да ворон-то третий раз каркнул, — проговорил Кампьен, и на его лицо вернулось мягкое, приветливое, безмятежное выражение.
3. Старомодный и странный
Участковый инспектор ждал в верхней комнате солидного на старинный лад питейного заведения «Плейтслейерс армз», которое находилось в глухом закоулке его участка.
Кампьен пришел в начале девятого, как было условлено со старшим инспектором. В голосе Йео по телефону открыто звучали довольные нотки.
— Я знал, что вы не устоите, — сказал он. — Библейский мудрец прав: леопарду не отмыть своих пятен. В характере нашего брата имеется черточка, притягивающая дела, которые как будто специально для нас созданы. Я сколько раз это наблюдал. Вас сам Бог послал семейству Палинодов, не говоря уже о Скотланд-Ярде. Я немедленно свяжусь с Чарли Люком. Лучше всего вам встретиться в местном ресторанчике. Не сомневаюсь, Чарли вам понравится.
Кампьен вошел в ресторан, поднялся по деревянной лестнице на второй этаж и очутился в обитом полированными панелями зальчике, который нависал над круглым, как цирковая арена, нижним залом. Сын Билла Люка сидел на краешке стола, руки засунуты в карманы, шляпа надвинута на самые глаза; рукава цивильного пиджака бугрятся от непомерно развитых мускулов — ни дать ни взять главарь банды. Он был явно высок, но могучее, на редкость пропорциональное сложение скрадывало рост. Лицо смуглое, подвижное, готовое в любую минуту расплыться в улыбке, отнюдь не добродушной; живые, узкого разреза глаза; твердо очерченный нос.