А там и рачьё подоспело. Послало сигнал готовности, так что пришлось, из под ног Мамонтов, прыгать прыжковым движком, скинув перед этим тактическую команду и приказ голосом в чат:
— Прыжковые движки, врассыпную!
Ну а уже в полёте отметил лазерно-плазменную инферну сзади, устроенную полтинником рачья. Только реакторы и отстреливались.
— Чисто, главнокомандующий Краб! Досы противника выведены из строя.
— Членистоногое, рак донный! — похвалил я дроида.
— Слава Крабу! — пощёлкал клешнями рак.
— Ну в разумных пределах — пусть будет, — резонно рассудил я. — Отряд, тоже молодцы, записи регистраторов мне, с тем, как Тида подбили, скиньте. И ложемент принесите, что ли. Иша, сделай.
— Слушаюсь, капитан, — утопала девчонка.
— Так, рак донный. Офисный комплекс, захват-захват! — пощёлкал я клешнёй.
— Захват-захват, главнокомандующий Краб! — ответно пощёлкали клешни донного.
А пока рачьё перло в офисный комплекс, я бегло просматривал тактическую карту. Похоже, моему отряду достались самые неприятные вражины — в остальных отрядах потерь не наблюдалось.
Что, в общем-то, неудивительно: я как главный Краб взял себе самого толстого и главного акционера Консорциума Арена.
— Оборонительный порядок, — скинул я отряду позиции. — Прикрывайте.
После чего раскрабился Крабом, открывая ложемент. Тот самый «полевой аргумент» надо блин делать своими руками. Неохота-а-а… Но надо, блин.
Вылез из ложемента и потрусил к захваченному, согласно тактической карте, зданию.
— Здание под контролем, главнокомандующий Краб! Цели захвачены!
— Угу, — кивнул я донному у входа. — Сдаваться этот Дорс не желает?
— Никак нет, главнокомандующий Краб! Эмоционально нестабилен, ведёт речь исключительно обесцененной лексикой, необоснованно угрожает. Могу воспроизвести, главнокомандующий Краб!
— Нахер, — отмахнулся я. — И вообще, донный — не учись плохому. Я тебя сам потом научу. Тащи этого придурка сюда.
— Слушаюсь, главнокомандующий Краб!
И стал я морально готовится. Дело в том, что полевые пытки… вещь мерзкая. Они вообще мерзкая, но полевые, которые допросом иногда называют — особо. Это надо в сжатые сроки, чем быстрее, тем лучше, заставить человека, которых нихрена не будет заставляться. И боль, которой в общем-то можно любого сломать (за исключением уж совсем отбитых, вроде бывают мутанты, просто помирающие), неважно насколько сильная, далеко не всегда помогает. Шок, адреналин там всякий, или можно переборщить и пытаемый вообще вырубится. А время дорого, он не вырубленный нужен.
И, соответственно, по писарской, да и не только, науке, для максимально быстрого и надёжного результата нужны калечащие методы. Чтоб из шока «ни хрена не скажу и не сделаю, сволочи!» в шок «на всё угу» ввести.