– И они тебя никак не могут найти, Стани? – боязливо спросила Стеффи Прокоп.
– На этот счет ты можешь быть спокойна, дитя мое. Вена велика. И если бы даже злой рок меня свел с обоими полицейскими, они бы меня наверняка не узнали. Видели они меня только совсем короткое время, в сумраке старого дома. Кроме того, на мне теперь другая шляпа и вместо пальто – накидка, изобретенная как будто нарочно для людей, которые желают прятать свои руки… И, наконец, я сегодня дал себе подстричь усы по-английски. Я ведь выгляжу теперь совсем другим человеком, не правда ли?
– Да. Ты немножко изменился.
– Вот видишь! – сказал удовлетворенно Демба. – Впрочем, побриться было совсем не так легко. Это сошло благополучно, но я чуть было не попал в безвыходное положение. Я, видишь ли, был предусмотрителен и, прежде чем войти в парикмахерскую, достал в подворотне деньги из кармана. Пока меня брили, я держал все время пятьдесят геллеров в руке. Когда после бритья подмастерье чистил на мне платье, я выронил деньги на пол как будто по неловкости. Подмастерье поднимает их, и я уже радуюсь удачной своей мысли и направляюсь к двери. Вдруг он мне говорит:
– Еще десять геллеров, пожалуйста.
– Почему? – спрашиваю я.
– Бритье стоит сорок геллеров, – говорит подмастерье.
– Ну? А у меня выпало из руки пятьдесят.
– Нет, тридцать, – говорит он и показывает мне свою ладонь, и на ней действительно только тридцать геллеров.
– Монета в двадцать геллеров куда-то закатилась, – говорю я ему. – Двадцать геллеров должны еще где-то быть на полу.
Он нагнулся, и я хотел вынуть из кармана и положить на подзеркальник двадцать геллеров, пока он искал монету и не обращал на меня внимания. Но, к несчастью, как раз в этот миг дверь открывается, и входит какой-то господин… У меня едва хватило времени спрятать руки. Тем временем подмастерью надоело искать монету, и он сказал:
– Ничего нет на полу; вы, сударь, по-видимому, ошиблись.
– Она должна быть там, я это знаю наверное, поищите еще, – отвечаю я ему.
Но больше он искать не хотел.
– Вы, сударь, уронили тридцать геллеров, я ведь это видел.
Я был в полном отчаянии.
– Их было точно пятьдесят, – повторяю я. – Поищите, они должны сыскаться.
А тут еще вмешивается пришедший господин и ворчит, что из-за моих жалких двадцати геллеров он принужден ждать и что у него нет времени. Я не знал, что делать, и в замешательстве, чтобы выиграть время, сказал:
– А под шкафом вы смотрели? Монета покатилась туда.
Парикмахер заглянул под шкаф, и действительно – представь себе, какой случай! – там оказалась монета… После этого я быстро ушел, но чувствовал себя так, словно меня чуть было не переехал автомобиль… Я раньше никогда не думал, что человеку так часто нужны руки. Гораздо чаще, чем мозг, можешь мне поверить, Стеффи.