Волны монотонно бились о берег, донося брызги к её ногам. Она стояла, не отводя глаз от затянутого тучами горизонта, словно ждала, что вот-вот раздвинется свинцовая гладь Балтийского моря, и покажется рубка подлодки, спасшей ее недавно из оккупированной Либавы после завершения самой удачной операции.
Весной 1915 года до немецкого крупномасштабного наступления в Прибалтике под именем Клары Изельгоф она устроилась кондитером в портовом кафе в Либаве. С началом немецкой оккупации в город со своим штабом перебрался брат кайзера, гросс-адмирал Генри Прусский, а вместе с ним и толпа морских офицеров разных рангов. Моряки стали частыми гостями в кофейне на Шарлоттенштрассе, где подавали хороший кофе, французский коньяк и аппетитные воздушные пирожные. Один из них – лейтенант фон Клаус – напросился на постой к хорошенькой кельнерше. Накормленный и размягченный женской заботой, он доверчиво проглотил легенду о скоропостижно сбежавшем во время германского наступления русском начальнике порта, забывшем у Клары свой кожаный саквояж. Проявив любопытство, лейтенант обнаружил в портфеле карты минных заграждений на Балтике. Документы отправились в Германию, подверглись самой тщательной проверке в Главном штабе ВМС и были признаны подлинными. Липовые проходы в минных полях были нанесены на оперативные карты и выданы на корабли.
10 ноября 1916 года в прорыв по Балтике была отправлена десятая флотилия, состоявшая из десяти новейших немецких эсминцев типа S-53 и легкого крейсера прикрытия «Страсбург». В итоге назад на базу смогли вернуться только 4 корабля. За одну ночь, названную «ночью бесславия», немецкий флот потерял на российских минных заграждениях 7 новейших эсминцев – больше, чем во всех морских сражениях с Балтийским флотом. В тот же день Клара Изельгоф благополучно исчезла из Либавы. Подводная лодка «Волк» подошла вплотную к берегу возле одинокого хутора недалеко от города. Ее командир Мессер филигранно провёл корабль мимо мелей и минных банок, а старший офицер Бахтин обеспечил прием и нормальные условия пребывания Анны на судне. Он же передал разведчице приказ – прибыть в Стокгольм и ждать связного с новым заданием. И вот она уже целый месяц приходит сюда…
Дул лёгкий, прохладный ветер, покачивая ветки кустов и деревьев. Его грустный шум накладывался на шелест волн, нарушая январскую тишину. Он растрепал волосы, сбросив их на лицо. Женщина небрежно смахнула непокорную прядь перчаткой, прикрыв глаза. Скрип причала стал тише, привычнее, а быть может, погода начала меняться и успокаиваться.