Лужицы, промерзшие за ночь, похрустывали под ногами, поэтому беззвучно подойти не получилось. Повернув голову, она посмотрела на меня и ничего не сказала. Обижается. На что? Вообще не могу ее понять. Ощущение, что все время делаю и говорю что-то не то.
— Доброе утро. — Я подошел к ней. — Чем ты занята?
— Собираю сливы, которые каким-то чудом еще висят. — Девушка отправила сорванное в карман куртки и потянулась за следующими. Будка закачалась.
— Упадешь ведь! — я подскочил к ней — как раз вовремя, чтобы поймать, и прижал к себе. В волосах сияли снежинки. Отпускать не хотелось, но Магда начала отталкивать меня.
— Помнешь ведь все сливы, — недовольно пробурчала она.
— Это вместо спасибо, да?
Какие же у нее глазищи, загляденье! Говорят, у Лилит такие. От них даже Каин потерял голову. А вот мне следует взять себя в руки.
Мы вернулись в дом, друзья сонно посмотрели на нас. Пал Палыч полез в карман пальто за таблетками, громко проклиная самогон и Славку. Тот, помятый, чувствовал себя не лучше, очевидно, но отмалчивался. Магда выложила на стол «добычу» — сливы и несколько яблок, выслушала благодарности и села на диван.
Я растопил печку и отправил смс единственному Стражу, которому мог доверять. Телефон тут же захлебнулся трелью звонка. Полученная информация вогнала меня в ступор.
— Горай, ты чего? — окликнул Пал Палыч, догрызающий яблоко. — Бледный, как поганка. Чего стряслось?
— Орхий мертв. — Губы шевелились с трудом.
— Это ты его? — друг посерьезнел.
— Нет! — я вздрогнул. — Вазой долбанул по башке, когда на Магду попер, выхода не было, он вырубился, но был жив, когда мы уезжали — пульс проверил!
— Тогда кто его кокнул? — Славка потер висок.
— Важнее другое. — Мне с трудом удалось сдержать нервную дрожь. — Как доказать, что Старшего убил не я! — разум заметался. Боюсь, даже представить кавардак, который сейчас творится в городе.
— Что будем делать?
— Вы — ничего, — я убрал смартфон, который все еще держал в руках, в карман. — Разъезжайтесь по домам, как можно быстрее. Тебе тоже нужно ехать к своим, — мой взгляд переместился на Магду. — Во всем этом есть плюс — раз Орхий мертв, никто не будет тебя искать.
— А как же ты? — она подошла ко мне. — Я единственный свидетель того, что на самом деле произошло.
— Спасибо за героический порыв, девочка, но ты Хранительница, не забыла? Возвращайся домой, тебя куклы заждались. — Я вложил в голос побольше яда и усмехнулся — помогло, лицо девушки заледенело, а зеленые глаза полыхнули знакомой молнией.
— Ты чего на ребенка наезжаешь? — возмутился Пал Палыч, поднявшись. — Ох, проклятый самогон! Слава, ни дна тебе, ни покрышки!