Минуту я смотрела ему вслед, потом плюнула на доводы рассудка и кинулась вдогонку. Благо остановка была сразу за углом. Едва я вскочила на подножку, как рассчитанный на туристов раритет тронулся, одобрительно позвякивая, словно был доволен моим выбором.
Медитативное покачивание трамвайчика успокоило меня. Хорошо, что по Стамбулу не только шустрыми змеями извиваются современные трамваи, больше похожие на электрички, но и ездят не спеша вот такие харизматичные вагончики из прошлого. Пусть внутри бьет в нос застарелый запах кожзама, а сиденья жесткие и обтрепанные, есть в такой поездке что- то завораживающее. Ехать, смотреть в окно, отпустить мысли. И довериться случаю.
Народу на улицах почти не было, ветер разогнал туристов и торговцев, даже кошки попрятались. Небо комкало облака, обкладывая горизонт тяжелыми эшелонами из сердитых грязно-сиреневых туч. Несколько упрямых птиц скользило между воздушными потоками, рискуя сломать крылья. Я улыбнулась, вспомнив, как Глеб говорил, что если чайка летит задницей вперед, значит, на улице ветрено.
Не знаю, сколько продолжалась поездка, но на город начали невесомыми полутенями опускаться ранние сумерки. Они старательно прикрывали и так потрепанную ветром буйную весеннюю красоту, скрадывая яркость красок, припудривая их серой вуалью, как старая благообразная бабушка, неодобрительно цокая языком, целомудренно накидывает шаль на плечи своенравной внучки, дабы прикрыть глубокое декольте.
Я не знала, где нахожусь, но не волновалась из-за этого. Мне было спокойно — приятное тепло в районе солнечного сплетения подсказывало, что все идет, как должно. Трамвай остановился на светофоре. В унисон с моим душевным настроением зазвучали тягучие, как мед, звуки азана. Переплетаясь с завываниями ветра, протяжные слова призыва к молитве неслись ввысь в гневающиеся небеса и одновременно плыли сквозь людей, побуждая остановиться и задуматься.
Даже не заметив, как, я сошла с трамвая и пошла к мечети. Подсветка выделяла ее ярким ореолом на фоне стремительно темнеющего неба. Прохладный морской воздух щекотал ноздри пряным запахом специй и тяжелыми ароматами духов, и манил за собой в сторону небольшого крытого рынка.
Я послушно шла за ним, потому что чувствовала — Стамбул ведет меня к брату. Криками беснующихся чаек, неоновыми указателями, ветром в спину, гортанными выкриками водителей, зазывалами в рестораны, профессиональными попрошайками, торговцами фаст-фудом и первыми всполохами багряно-фиолетового заката. Нужно просто довериться ему, древнему мудрому городу, и идти.