Хищный крючковатый ястребиный нос. Такой же пронзительный взгляд.
Еще один широченный шрамина, на виске — уходит глубоко в коротко стриженные «под площадку», пшеничные волосы с обильной проседью. Жестко выраженные носогубные складки и крепкая нижняя челюсть. Тоже посеченная где-то в далеком прошлом.
Да — попинало этого кренделя нехило. С такой пухлой медицинской карточкой как у него — волей-неволей станешь злым и нервным!
Чуть наклонив голову набок, он в свою очередь — тоже оценивающе изучает меня из-под опаленных рыжих ресниц.
В какой-то момент — наши траектории взаимного осмотра неизбежно пересеклись.
И мы оба — в открытую, пообстоятельней приценились к визави…
Странно, но никакого напряжения между нами нет. Я даже отчетливо различаю его расположение ко мне.
Почти физически ощущаю уверенный — можно сказать слишком уверенный — холодный и проницательный взгляд.
Наглый тип, но не из тех наглых — молодых да ранних, которые такие только потому, что не сталкивались ни с чем по-настоящему жестким и суровым. Которых по причине молодости жизнь тупо научить не успела. Стоящему передо мной на покачивающемся плоту персонажу — она давно уже выдала аттестат зрелости. Вотан прошел школу жизни с очень и очень углубленным изучением некоторых предметов — это было совершенно ясно.
Вдоволь насмотревшись и что-то обо мне тоже для себя поняв — Мишаня осветился улыбкой прямо до ушей, словно своих единокровных близнецов после долгой разлуки встретил.
Память тут же услужливо подсказывает мне еще об одной встрече на плоту. Когда впоследствии канонизированный в святые — бастард, будущий креститель Руси — пыранул своего законнорожденного легитимного брата князя на таком же плавсредстве посреди Днепра.
Ну тут, хвала демиургам — не Днепр и нам с Мишаней — Киевский престол не делить — авось и без такого экшна обойдемся.
Осторожно и аккуратно переступая, чтобы не перевернуть плоты — сближаемся.
Каждый остается на своем плавсредстве, но неподалеку от другого.
— А чего своих зомбо-гоблинов в эскорт не взял? — снова интересуюсь я, — Или они настолько недалекие, что и с плотом не способны справиться? Зато ходят слухи, что они у тебя ручными стали…
— А зря ты так. — очень открыто улыбается он, — Возможно, они не столь сообразительны, как мы с тобой или наши «офицеры», но им того и не надо. Зато это идеальные солдаты! Потому что совсем безмозглые, — еще шире осклабливается Вотан, — И соответственно — бесстрашные. В прямом смысле этого слова. Тупые жутко, но исполнительные и безропотные. Я всю жизнь воюю — ничего подобного даже близко не видел! Да и дисциплинированные — просто до невозможности. Никогда бы сам не поверил. Прикажу — на мину жопой сядут. Тут же. Без сомнений. А командиров, соображающих за них — у меня тоже в достатке. — и кивает за широкое плечо на сопровождающих: волчьемордого «стервятника» и азиатского «удава»