Я помогал. В меру скорости перезарядки «мосинки», прикрывал Дедушку Лу, пока он отвязывал раненого Али.
— Как он? — я крикнул Дедушке Лу, параллельно подстрелив туземца, нависшего над раненой девушкой из Макуто.
— Жить будет, но надо перевязать, — Дедушка Лу с кряхтением взвалил Али на плечо, — Давай в дом. Там должно быть свободно. Это психи из общины Поро, они в домах не живут.
В дом, так в дом. Я опять пошел по клеткам, уворачиваясь или отбиваясь прикладом от стрел и дротиков. Эффект от побочки снизился, но до обычного состояния было еще далеко. Рефлексы на взводе, но контроль идеальный. Ничего лишнего ни в движениях, ни в эмоциях — скупо, четко, по делу. И, главное, результативно.
Я стрелял по тем, кто пытался преградить дорогу Дедушке Лу и примкнувшим к нему двум женщинам Макуто. А когда клетки закончились, я спрыгнул на землю, и понесся за нашими, чередуя выстрелы, махи прикладом и штыком.
Хозяйский дом внушал — двухэтажный особняк в колониальном стиле либо реально древний, либо у владельцев был бзик чувствовать себя настоящими плантаторами. Дом построили из дерева и когда-то давно покрасили в белый цвет, только ставни на окнах в зеленый, давно выцветший и потрескавшийся на солнце. Колонны на первом этаже переходили в длинный балкон, опоясывающий дом по периметру.
Мы вихрем пронеслись до входной двери. Первыми шли женщины Макуто, формируя двухметровую зону отчуждения — там вертолет со своими лопастями позавидует той скорости и мясорубке, которую они устраивали копьями. Потом запыхавшийся Лу с Али на плечах. Замыкал я вместе с еще одним мужиком из Макуто, лоснящимся от пота и текущий из нескольких порезов крови.
Сил у него уже почти не было. Полуслепые взмахи длинным мачете, большая часть из которых в меня летела и мешала целится.
Сбив настрой преследователям, оттеснили их. Лучше всего работала «мосинка», причем не в моменты выстрелов, а когда я тряс ей над головой и орал что-то про огненную палку и гнев небес, подкрепляя их великим и могучим русским. Не спугнул, но как минимум, заставил задуматься — перегруппироваться, прятаться за щитами и наступать аккуратней. Несколько человек схватились за луки, а мы застряли на крыльце, толпясь перед закрытой дверью.
— Ломай ее, ломай ее полностью! — я поменял винтовки и, считая патроны, стал стрелять прямо в плетеные щиты, над которыми мелькали луки.
Послышался треск выбитой двери. Мимо меня протащили упавшего без сил мужика Макуто. Возможно, даже зря — из спины у него торчало два дротика и одна стрела. Черт, как же не хватает “калаша” или хотя бы пистолета. Как ни старался, каким бы результативным ни был, все равно не мог справиться со всеми.