На третий день я, наконец, получил возможность пообщаться с Астрид. Если, конечно, повторный поход по врачам, а девушка выступила одновременно в роли трех специалистов, можно считать общением.
Мастерица на все руки выслушала меня как психолог. Зов — как я его ощущаю, как он на меня воздействует и вся прочая муть, которую я сам плохо понимал. Хмурилась, переспрашивала и что-то чиркала в маленькой записной книжке.
Потом исколола все вены, набрав из меня почти литр крови — может, и меньше, конечно, но я думал, что ссохнусь уже скоро. После небольшого перерыва с чаем и плюшками осмотрела в роли терапевта. Щупала, в глаза светила, татушку скоблила, молоточком стучала — точнее, ввиду дефицита оборудования, задником отвертки. Взвешивала, мерила и проводила какие-то только ей понятные тесты, заставляя меня бегать, прыгать и сдавать спортивные нормативы.
После всего этого пришла к выводу, что я стал тяжелее, сильнее, быстрее процентов на пятьдесят, чем средний мужчина моего возраста и комплекции. При этом ни про стимулятор, ни про паразита, ни про магию камаджоров не сказала ни слова, сославшись на малое количество данных и отсутствие необходимого оборудования.
— Хотелось бы услышать диагноз… — я посмотрел на Астрид и как из пулемета, вывалил мучившие меня вопросы. — Заразен ли я? Можно ли все это вылечить окончательно? Стану ли я монстром-франкенштейном от витаминов Альберта? Или завтра утром пол-лагеря сожрет лунатик? Мне бы хоть какой-нибудь ответ?
— Андре, успокойся, — Астрид подошла ко мне и взяла мои ладони в свои. — Все будет хорошо. Просто нужно провести дополнительные исследования, изучить тебя, создать необходимое лекарство и продумать терапию. Но у меня нет достаточного оборудования.
— Окей, а где-то можно достать нужное?
— Точно что-то было Коннауте и в исследовательском центре.
— Очень сомневаюсь, что там что-то выжило, — я пожал плечами.
— Еще есть склад запчастей в центральном офисе, ты сможешь достать? — она достала из кармана сложенный листок бумаги и протянула мне. — Я тут список набросала…
***
— Фоломон, фаебал, — проворчал Вадик, объезжая уже третий на нашем пути заслон из сплюснутых ржавых легковушек, — Полгорода дерфит под контролем уфе.
— Оклемался после пожара?
— Не то слово, — поддакнул Саня, — Усилился и жестить начал. К нам многие из-за этого и переметнулись под защиту, после того как он лагерь МакФерси с землей сравнял.
— А чего на железку не лезет?
— Лезет, щупает потихоньку. Леонидыч думает, что мы, русские, для него неизвестный фактор. Опасается он нас…