Невозможное в науке. Расследование загадочных артефактов (Никонов) - страница 165

И наконец последнее, четвертое – электромагнитное взаимодействие, то есть притяжение и отталкивание элементарных зарядов, которое отвечает за все химические реакции и связи в молекулах. Оно формирует тот макромир, в котором мы живем. Это вся механика с ее упругостью и трением, вся электродинамика, вся химия, вся биохимия и биология. А также вся психология, вся социология, вся политология, политика, отношения, дерзания духа, любовь. Все это – легкие отголоски электромагнетизма, не сводимые к нему, но на нем базирующиеся. Тихие касания электронов. Лепет лептонов.

И если происходит гигантское электромагнитное воздействие на электромагнитную машину нашего организма… бог весть, что творится с ней тогда и какие сбои режимов она начнет выдавать!

На этом мы наконец прощаемся с молниями и приступаем к делам воистину суровым…

Про эту историю некогда много писали в нехорошей прессе, типа газет «Аномалия», «Тайная власть» и т. п. В нее и вправду трудно поверить… Да что там трудно! Невозможно! И я бы не поверил. И мой экс-коллега из всесоюзной газеты, когда к нему в руки эта история попала, не поверил. Но на всякий случай снял трубку, позвонил в указанный город, связался с лечащим врачом и убедился – все, что ему сообщили об этой истории, правда. Поэтому я с чистой совестью вам ее рассказываю.

Главное действующее лицо истории – Николай Николаевич Жигачев, строительный прораб из сибирского Сосновоборска, родившийся 10 марта 1950 года и проживавший по адресу улица Солнечная, дом 31 – был мужиком ничем не примечательным. Таких мужиков – вся Россия! Живи он сейчас, наверняка голосовал бы за партию власти да ходил бы по субботам с чекушкою в гаражи, где культурно проводил бы время вместе с другими мужиками в беседах о творчестве Бертольда Брехта и нюансах философии Витгенштейна. Это про таких, как он, рассказывают анекдот:

– Все было, вроде, нормально: сидели, выпивали… Драка началась после слов «семантика этюдности в прозе Пришвина неоднозначна».

Так бы и жил Николай Николаевич простым культурно пьющим человеком и, быть может, дожил бы до наших дней, но в марте 1993 года с ним случилась беда. Николай Николаевич ехал после работы домой. Точнее, не ехал, а пока еще сидел на остановке автобуса, где и задремал. История умалчивает, был ли Николай Николаевич под легким хмельком или просто утомился на своей строительной работе, отчего и сморила его дрема (хотя он утверждал, что не пил). Но очнулся прораб от своего сна внезапно, будто его кто-то толкнул. Строитель почувствовал чье-то присутствие.