— Да вы чё, мужики! В своём уме? Это же противоправно! — и не думал униматься Алексей.
— Кричи, не кричи, всё одно никто не услышит — стены гаража и ворота покрыты шумоизолирующим материалом, — скорее сказал это водила, обращаясь к пленнику, чем к «гаишнику».
Заложника предварительно облили, плеснув в лицо некой жидкостью из ведра.
— Бензин?! — потянул носом «пассажир». — Палить его собрались — живьём?
— Напротив… — добавил Михаил из огнетушителя, поливая напарника, а не заложника. Остудил его пыл. И перешёл к допросу конкурента. — Надеюсь, ты всё понял, а мы друг друга?
— Ничего я вам не скажу… — дал волю эмоциям спецназовец, а водила рукам, присоединив одну клемму к паху.
— Тогда держись! И это — не вздумай мочиться — только хуже будет! — намекнул «садист» на хорошую проводимость тока специфической жидкостью. Иначе задымиться кожа.
Электрический стул в отдельно взятом гараже России на периферии — не США — дикие нравы.
— Извини, конечно, если что не так, а дальше пойдёт, но анального детектора лжи не прихватили! Можем автогеном заменить!
Заложник презрительно плюнул в лицо водилы.
— Контакт! — выдал он.
— Есть контакт… — подтвердил Михаил, повернув ключ в замке зажигания, и чуть утопил педаль газа ногой в пол.
Аккумулятор выбил искру и по проводам пошёл ток, устремившись к телу спецназовца.
— А-а-а… — закричал заложник.
В такт ему вторил «гаишник». И если один кричал от боли, то иной — испуга. На обоих без слёз не взглянешь, но не они виноваты в том, что нынче происходило тут в чужом гараже, а те, кто в свою очередь стремился подставить их.
— Будешь говорить, — отлили «садисты» из огнетушителя пленника.
— Отвечай… — добавил ударами пощёчин по лицу водила, заставляя очнуться заложника.
Открывать глаза не пришлось, они и так были открыты у него благодаря скотчу. Зрачки опустились вниз, а прежде закатились вверх.
— Кто такой этот универсал? — последовал первый вопрос в исполнении Мешкова. — Учти: соврёшь — кремируем живьём!
— А искры из глаз обеспечены! — предупредил водила. Тот ещё мясник.
Алексей затихарился, забившись в дальний угол гаража, не желая принимать участия в зверствах над живым человеком.
— Можете пытать меня и дальше, но я вам всё одно ничего не скажу-у-у… — простонал заложник.
— Дай я попробую, — предложил водила свои услуги «живодёра».
Михаил уступил, хотя и не сказать: с радостью — всё-таки старался не причинять большой боли пленнику — давал изначально шанс, больше запугивая, но подготовка у спецназовца была ещё та — сам проходил данную школу выживания. А нынче из ума. Однако жизненная ситуация заставила его пойти на конфликт с совестью. Он до сих пор объявлен вне закона и ему одна дорога, а заказана в не столь отдалённые места. А ещё и Мария на нём со старухой висят как ярмо непосильным грузом. И давит на него.