— Пойдем сейчас ко мне? — предложила Катя.
— Зачем?
— Скоро твои родители придут, ласки мы продолжим у меня.
— Если ты настаиваешь.
— Я хочу этого, — она прижалась к нему всем телом и языком коснулась его губ.
— Я согласен, — через поцелуй произнес Игорь.
— Отлично, — произнесла она.
Затем Катя встала с постели, полностью обнаженная перед ним, и ушла в ванную. Он проводил ее взглядом и закурил вторую сигарету.
— Какие же вы ненасытные, женщины, — произнес он, глубоко вдыхая никотин. Вдруг на его мобильный пришло сообщение, он подобрал с пола телефон. — «Игорь, я хочу с тобой поговорить», — прочитал он сообщение присланное Дилярой. — Ну что ж, дорогая поговорим, — произнес он шепотом.
Через некоторое время они с Катей вышли из квартиры и направились к его машине.
* * *
В этот же вечер встретились вновь Михаил и Марат, немного побеседовав в недорогом ресторанчике, они направились гулять, сначала по Баумана, затем в темный парк, прошли мимо ночного клуба, в котором в это время развлекались Андрей и Равиль, по чистой случайности они прошли мимо. После того, что с ними случилось им не желательно бы сталкиваться с этими непредсказуемыми и одиозными личностями. Вместо клуба для нормальных людей, они отважились хоть раз побывать в ночном клубе для людей нетрадиционной ориентации или иначе — гей-клуб.
Они понимали, что не такие как все и не такие как немногие, но есть такие, какими они хотели быть и видели друг друга, таково было их желание и их хотение. Им нравилось вести себя не правильно, как это могло бы показаться многим и правильно, как казалось им самим. Они не обращали внимания на то, что люди видевшие их вместе недоверчиво и с отвращением поглядывали искоса и со стороны, как на врагов народа. Они либо не понимали, что ребята живут, так как хотят, а значит, так как можно и разрешено всеми законами и порядками и даже моралью, ведь выбор их не во зло, а во благо, благо их. Не стеснялись они, не чувствовали неприязни к окружающим их людям, никакого отвращения и более того, нежелания. Все было наоборот, они тянулись друг к другу как при первой влюбленности и, наверное, не осознавали, что это связывает их, так как связываются сердце и душа в единое тело. И хотя, на первых порах они ощущали некую неловкость по отношению друг к другу, нет полного откровения, ни наглости и упорности в любовных ласках. Это все возмещало лишь проявляемая в них страсть друг к другу и, не свойственное простым серым людям, отчаянность и жертвенность своими чувствами. Иначе, само их появление в обществе, на улицах и в помещениях вместе, уже вызывало опасение и агрессию окружающих людей, для них это был риск, сопряженный с их здоровьем, которое они уже однажды теряли. И они уразумевали, что все будет и происходит так, потому что не минуешь того, что ждешь и предчувствуешь, ибо в пустую ничего, не происходит — все имеет свою причину и повод. Они так и думали, что если они терпят позор или не признаваемы окружающему обществу, состоящему из людей неразумных и непонимающих, то вынуждены держать удар какой бы силы и с какой бы стороны он не был. Они готовы были защищаться — оборонять свою любовь. Защита их, вставшая против зла и насилия, против зависти, если таковая имелась, против раздражения и бешенства, против нервозности и неистовства — все это было ожесточением и гневом которое могло исходить из тех людей, которые негативно относились к таким людям. Такими были Андрей и Равиль, что было очевидно. Невозможно и нельзя всю жизнь быть в тени и скрываться от реальной окружающей действительности, бежать от своих иллюзий и мыслей, и они вышли в свет, отвергнув свой страх и сильное ощущение неуверенности в том, что это надо было им делать. Зачем мучить себя и других, скрывать и лгать, уходить от себя и губить разум, когда так легко это все перебороть и обрести, наконец, то, к чему стремится плоть и сердце в одной узде.