Изучение привычек варана и его троп позволяет нам опровергнуть целый ряд искаженных представлений, распространенных о нем даже среди ученых.
Так, местные островитяне утверждают, будто дракон находит добычу благодаря своему обонянию и что, следовательно, чем сильнее пахнет приманка, тем больше шансов увидеть дракона. Они даже утверждают, что свежеубитая дичь не пользуется у них успехом. Эту мысль повторяли все, кто побывал «в гостях» у варанов. Один зоолог из Богорского музея (Ява), который до нас провел месяц на этих островах, писал, что приманку нужно класть с таким расчетом, чтобы ветер дул в ту сторону, откуда обычно приходят ящеры, иначе их можно и не увидеть. Он называет подветренную сторону эффективной зоной: вне ее пределов драконы не замечают падали.
Однако мы убедились, что вне зависимости от направления ветра и состояния приманки драконы приходят с любой стороны, иногда все разом и очень часто в определенные для себя часы, настолько укоренились у них привычки. Главное — положить приманку в том месте, где ходят драконы, а там уж, если она даже совсем свежая и практически без запаха, они ее быстро обнаружат. Но иногда очень пахучие туши остаются целыми днями нетронутыми по той простой причине, что лежат вне пределов «жизненного пространства» варана или вдали от его привычной тропы.
Обоняние, конечно, играет роль, но в последнюю очередь и на близком уже расстоянии — чтобы точно определить местоположение приманки. Так, варан даже может пойти по следу оленя, которого тащили по траве. Но если бы запах имел столь большое значение, то, разумеется, такая приманка, как два буйвола, должна была привлечь толпы драконов — ошибка, в которой мы убедились на собственном опыте.
В действительности все обстояло по-другому, и к приманке являлись одни и те же ящеры, не больше четырех за раз.
Другое, не менее ошибочное утверждение: варан предпочитает свежему мясу мясо с душком. На самом деле ящер отличается несравнимой прожорливостью и поедает все, что попадается, в каком угодно виде. Лишний раз мы убеждаемся, что зачастую люди строят представление о животном не на основе наблюдений, а опираясь на предвзятое мнение. Поскольку большинство тех, кто видел дракона, принимали за постулат то, что он ищет пахнущую, то есть уже тронутую разложением, падаль, то они возвели в принцип свой домысел о любви дракона к мясу с душком. Однако нам неоднократно приходилось наблюдать, что в случае, когда он мог выбирать между свежим, то есть еще красным, мясом и протухшим, часто уже почерневшим, он начинал с первого. А если на приманке оставалась шкура, он принимался за нее с особой охотой.