Об этом любопытном звере стоит рассказать подробнее. Речь идет об одной из разновидностей благородного оленя — тугайном олене, которого еще называют также бухарским и хангулом.
В прежние времена хангул был распространен довольно широко, заселяя тугаи всех среднеазиатских рек, а по долине Пянджа проникал далеко в горы. Об этом свидетельствуют наскальные изображения оленей, найденные на Западном Памире. Жестокое преследование со стороны человека вынудило оленя покинуть все эти места и укрыться в самых больших массивах пойменных зарослей. В наши дни хангул водится только в двух районах Средней Азии — в низовьях Аму-Дарьи и в низовьях Вахша и Пянджа, и то благодаря созданию заповедника.
Табуны красавцев оленей радуют взгляд всякого, попадающего в Тигровую балку. Самцы хангулов в отличие от самок украшены рогами, которые хотя и не достигают такой величины, как у европейского оленя или марала, но все же бывают весьма внушительны. Отдельные старые самцы носят увесистые рога с кроной из шести-семи отростков. Олени регулярно сбрасывают рога весной. У многих работников Тигровой балки имеются хорошие коллекции рогов. Их охотно берут посетители как сувенир. К сожалению, очень редко олень сбрасывает два рога сразу. Обычно сначала отпадает один рог, а потом через некоторый промежуток времени другой. За три года работы в заповеднике мне только раз посчастливилось найти сразу два рога, сброшенные оленем одновременно.
Разгар рева падает на сентябрь, когда рев самцов можно слышать круглые сутки. Наибольшей силы он достигает в сумерки, после захода солнца. В это время в тугаях мы то и дело встречали одиночных самцов, перепачканных грязью, и я долго не мог понять в чем дело, пока однажды не увидел, как яростно бесился одинокий самец на берегу озерка.
Я сидел с фотоаппаратом на берегу Светлого озера, от которого к этому времени осталась неширокая полоса воды (разлива в этом году не было). Солнце уже село за зубчатый гребень Хаджи-Хазиана, когда на противоположный берег прямо против меня вышел из зарослей старый рогач. Он постоял немного, с шумом втягивая носом воздух, затем не спеша направился к воде. Рогач дошел до кромки воды и остановился. Он замер неподвижно над своим отражением, словно о чем-то задумавшись, потом тряхнул головой и, вытянув шею, громко заревел. Где-то позади меня ему немедленно ответил другой самец. Тогда олень погрузил свои рога в тину и яростно стал разбрызгивать жидкую кашу направо и налево. Видно было, что это занятие доставляло ему наслаждение. Он хрюкал, ворчал и наконец опрокинулся на спину, валяясь в грязи, как свинья. Когда он встал, то поднял на своих великолепных рогах целую копну болотных растений. Вероятно, зуд в рогах не давал ему покоя. Олень удалился в густой тростник прочь от берега и с треском стал ломать старые заросли. Через некоторое время среди непрекращающегося рева до меня донесся ожесточенный стук рогов. Рыцари вступили в поединок…