Калеб забрался на ближайший оружейный фургон, снабженный дополнительным оружием, если кто-то потеряет свое в хаосе.
После продолжительных поисков Калеб вытащил широкий меч, а затем, усмехнувшись, фехтовальную рапиру.
Он снял пробку с острия и бросил к ногам Айвини.
– Они заперлись прямо за тобой, падре. Лучше прихвати оружие или найди дом, где можно укрыться. Если, конечно, кто-нибудь тебя впустит. Ты ведь не проникся идеей разделения крова и убежищ, да?
Айвини закричал на солдат, требуя, чтобы они взобрались на Пик и оттащили Данте, но Алесса шагнула к краю. Пришло время увидеть, в чем на самом деле заключается их преданность.
– Это тот самый предел? Мы его достигли? – Финестра обратилась к армии. – Ослабите ли вы нас, убив человека – гиотте, но все же человека, добровольно пришедшего сражаться за Саверио, хотя от него этого не требовалось? Рискнете ли своими друзьями и семьями, сражаясь с воином, наделенным целительскими способностями, который сегодня взошел на Пик ради защиты ваших Финестры и Фонте?
Они неуверенно уставились на нее.
– Зачем мы пришли сюда, если не для того, чтобы сражаться? Зачем боремся, если не за то, чтобы жить? Данте умеет сражаться. Его нелегко убить. Я выбрала его своим телохранителем, и он здесь, чтобы защитить меня. Я спрашиваю вас прямо сейчас: будете ли вы сражаться со мной? Потому что я не позволю вам отнять его. Не снова.
Лязг металла заставил ее вздрогнуть. Капитан Папатонис, зловеще нахмурившись, ударил себя в грудь плоской стороной меча, а затем опустился на колено.
На минуту Алесса, затаив дыхание, подумала, что он будет единственным, но горстка солдат последовала за ним – на колени опускалось все больше людей, пока почти каждый воин в металлической броне не склонил головы в почтении. Позади них ополченцы в лохмотьях и импровизированных доспехах и шлемах вскинули кулаки в знак солидарности, и, если их одобрительный рев был слегка яростным от гордости при виде такого же изгоя, стоящего перед тысячами элитных солдат, она не осуждала их.
Падре Айвини побледнел, осознав свою ужасную ошибку.
Алесса мрачно улыбнулась своим солдатам.
– Сегодня мы сражаемся вместе.
Солдаты встали по стойке смирно, и серебристая волна прокатилась вверх по склону холма. Требушеты и лучники стояли наготове, мечи и косы были обнажены – все высматривали в небе врага.