– Эй, уголовка, только не стреляйте!
– Сам ты уголовка! – возмутился Полундра. – Мы – уголовный розыск!
– Всё равно не пальните, – спокойно ответил переговорщик. – Я к вам с разговором пришёл.
– Сдавайся и весь разговор, – предложил Смушко.
Он встал посредине окна, и меня пробила нервная дрожь: что если в него выстрелят с той стороны? Там всякая публика засела, многим в удовольствие «замочить легавого».
Однако начальник губро, что называется, «держал характер». С воистину спартанским спокойствием стоял, взирая на делегата.
– Это ты начальником тут будешь? – поинтересовался парламентёр.
– Я.
– Тогда у меня к тебе разговор, товарищ.
Смушко проглотил этого «товарища», лишь недовольно двинул шеей.
– Говори, раз пришёл.
– Федотова верните, – предложил парламентёр. – Он же командир. Как без него?
– Никакой он не командир. Он – мятежник против советской власти, его судьбу будет решать суд. Лучше о себе подумайте. Может, сегодня и ваша возьмёт, но это ведь ненадолго. В город придут другие части Красной армии. Вам не сдюжить.
– Твоя правда, начальник, – кивнул переговорщик. – Мы тут сообща подумали… в общем, горячку спороли. Бойцы раскаиваются. Спонтанно как-то всё получилось. Никто не ожидал, что до такого дойдёт.
Я не верил своим ушам.
– Допустим, – кивнул Смушко. – Раскаяние – дело хорошее. Советская власть умеет казнить, но умеет и миловать. Только ты мне вот что скажи: сами допетрили али надоумил кто?
– Рабочие из депо пришли. Ругались с нашими. Сказали, что скоро бронепоезд сюда придёт да батарея трёхдюймовок подтянется. Будут прямой наводкой бить.
– Значит, испугались бронепоезда и артиллерии, – хмыкнул начальник угрозыска.
– Это вы правильно сделали, что испугались. Тогда можешь передать своим, пусть складывают оружие… во-о-он там, – махнул он рукой. – И выстраиваются повзводно. Если увижу хоть одного с винтовкой или револьвером, покрошу всех из пулемёта. Понял?
– Да уж чего непонятного, – вздохнул парламентёр.
Он немного помялся.
– Мы это… Ну, чтобы недоразумений не возникло… Короче, зачинщиков к ответу призвали. Кто сопротивлялся, того, значит, извели как контрреволюционный элемент.
Обстановка прояснилась. Понятно, с какой стати взялась недавняя пальба. Мятежники зачищали свои же ряды.
В чистосердечность раскаяния особо не верилось. Прав Смушко, это известие о бронепоезде привело к панике в рядах взбунтовавшегося батальона и отрезвило многие умы. Однако сейчас это не принципиально. Главное – навести порядок в городе.
Что касается виноватых… С ними пусть разбираются чекисты, это целиком и полностью их епархия, к тому же они и сами подлили масла в огонь, когда делали аресты. Хотя не мне их, конечно, судить. Сам бы наделал подобных ошибок.