- Странно, - согласился я.
- О чём это говорит? О том, что македонцы не одолели в той битве скифов. Сражение, скорее всего, кончилось вничью. Правда, погиб царь восточных ариев Атей. Но его армия устояла, а македонцы понесли огромные потери. Потому они и убрались восвояси. Ненависть же македонян к восточным соседям осталась.
- Ненависть помноженная на жадность.
- Да, на жадность. Вот почему Македония снова обрушилась на ариев с берегов Днестра, Днепра и полноводного Дона. Всё делалось в рамках проекта максимального ограбления Великой Тартарии. У Зопириона войск было столько же, сколько у самого Александра. Только тридцатитысячный корпус, состоящий из македонцев, плюс армия союзников: греков, фракийцев, кельтов и других. И на равнине недалеко от устья Бура снова встретились две армии. Скифами командовал царь Кентал. Его имя упоминает Низами в своей бессмертной поэме «Искандер-наме». Западные же хроники об одном из величайших сражений той эпохи предпочитают молчать. Так у «них» принято: если что не вкладывается в рамки проекта, то об этом молчок. Но вернёмся к нашему повествованию. Конная армия ариев степи окружила и уничтожила всё македонское войско. Под ударами скифских стрел погибла не только знаменитая фаланга, но и вспомогательные контингенты союзников. По плану Александра Филиппыча, Зопирион после победы над скифами должен был пройти европейскую часть арийской империи и добраться до Аракса, где обе армии, и Александра, и Зопириона, должны были встретиться. Но Александр Зопириона так и не дождался. Естественно, он получил известие о гибели армии своего полководца и решил жестоко отомстить. Полководца же и князя Кентала после победы над полчищами Зопириона арийская знать выбрала императором всей Тартарии. Ему она вручила всё объединённое войско степных ариев. Но и Александр Филиппыч был не дурак подраться. К своей македонской фаланге он присоединил гигантскую армию персидских царей и их сатрапов.
- Так вот о каком сражении рассказывает поэма Низами «Искандер-наме»!! - прервал я хранителя.
- Да, именно так! Ты должен знать, Гор, что поэты древности и средних веков не умели лгать. У них не было на это права. За преднамеренную ложь их тут же казнили. Поэтому Низами говорит правду. Две величайшие империи, одна арийская, её он называет империей русов, другая - полумакедонская-полуперсидская, встретились на поле брани. По Низами, битва закончилась вничью. Так оно и произошло. Но мира попросил не Кентал, а Саша Македонский. Видя, как гибнет его огромная армия, как со всех сторон её стиснули полки конных лучников, Александр Филиппыч ночью, когда войска вынуждены были прекратить бойню, попросил Кентала о заключении мира. Русский полководец и царь согласился, но с условием личной встречи его и Александра. Этой же ночью оба царя встретились. Для этой цели посреди бранного поля был поставлен шатёр, где царь Македонии и император Тартарии проговорили до утра. А утром войска были разведены. Воины Кентала передали македонцам всех их пленных и снабдили недавних врагов своими лекарями, чтобы лечить раненых. Александр же оставил Кенталу всё, что македонцы успели награбить у скифов. Никто не знает, о чём говорили цари и полководцы. Но после памятного разговора поведение Александра Филиппыча резко изменилось. Есть сведения, что обе армии девять дней стояли рядом друг с другом. И те и другие хоронили своих убитых. И Саша из Македонии не раз и не два общался не только с Кенталом, но и с русским жречеством.