И все-таки не мог уйти у него из головы иррациональный страх. Тайна магии доверия, изменявшей его голос и запах так, чтобы вызывать безотчетное доверие у собеседников, тоже выделяла его как единственного. Но Амброус не был дураком. И он понимал, что не просто так Ильмадика о ней сказала. Она раскрыла эту тайну своему агенту в стане врага.
И нет-нет, да и вгрызался в его душу омерзительный червячок сомнения. Что, если однажды кто-то точно так же отнимет его место первого и единственного и в другом? Что, если она раскроет еще кому-то свои объятия и свое сердце? Немыслимым кощунством казалось представить что-то подобное, но не представлять становилось все тяжелее. Амброус знал, что если когда-нибудь этот страх оправдается, это будет конец. Предательства Владычицы он просто не вынесет.
Если это произойдет, он просто покончит с собой.
От этих размышлений его оторвали самым приятным образом. Обернувшись к нему, Владычица подошла и решительно поцеловала его в губы. Страстно, горячо. И этот поцелуй как будто воскрешал что-то умершее в израненной душе Первого Адепта. Король отвечал на поцелуй, как будто с каждым мгновением впитывая что-то, что было для него противоположно смерти.
Как будто лишь пока длился этот поцелуй, он чувствовал себя живым.
- Ты будешь для меня Первым и единственным, - сказала Владычица, когда поцелуй закончился, - Всегда. Никогда не забывай об этом. Я никогда тебя не предам.
«Я не твой отец», - слышалось в этих словах.
«Я тебя никогда не предам»
«Только я»
«Все предадут тебя»
«Но я буду с тобой»
«Вечно…»
- Да, Госпожа, - ответил король уже без той лихорадочности, что испытывал большую часть времени в последние дни.
А Владычица уже вернулась к делу.
- Свяжись с Мавроном. Пусть отправит летучий отряд в Пустоши, а сам начнет вторжение в Альбану. Ты прав, не стоит полагаться полностью на одного человека.
Амброус кивнул. Мнивший себя непризнанным гением, Карно серьезно переоценивал свои реальные возможности и таланты. Однако несмотря на это, ему вполне по силам обеспечить условия работы настоящим профессионалам.
- И еще одно, - добавила Ильмадика, - С захватом легионера мне не удалось передать тебе послание. Нужно, чтобы твои агенты на Черном Континенте организовали утечку информации. В пустынях к западу от Этбайского хребта объявился наш старый враг. Я не хочу, чтобы он вернулся.
Наверное, скажи она об этом в любой другой момент, король задался бы вопросом, почему она не сообщила об этом по мыслесвязи еще до захвата легионера. Но сейчас сама мысль о том, чтобы подвергать сомнению решения Владычицы, казалась кощунственной. Не сообщила – значит, так надо было.