Империя. Лязг грядущего (Марков-Бабкин) - страница 65
Усаживаюсь в кресло и спрашиваю:
– Кофе будешь? С круасанами?
Усталая усмешка.
– Кофе буду. Но только не с круасанами, а с простыми бутербродами. С ветчиной. Я и вправду очень голодна.
Улыбаюсь в ответ.
– Вот что бы ты без меня делала?
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. ОСОБНЯК КНЯЗЯ ЕМЕЦ-АРВАДСКОГО. 4 июня 1921 года.
Что ж остается только ждать. Все распоряжения отданы, все механизмы запущены. Агенты Экспедиции Службы Егермейстера Двора на Кипре подтвердили получение сигнала.
Главный ловчий Императора сладко потянулся в своём кресле.
Операция по деоккупации Кипра началась.
Константин Первый Эллинский
ЭЛЛИНСКАЯ ИМПЕРИЯ. САЛОНИКИ. ВОЕННЫЙ ПОРТ. 8 июня 1921 года.
Не смотря на всю внешнюю браваду и показное воодушевление, на душе у Константина Первого Эллинского скреблись кошки. Он уже сто раз проклял те два дня. Первый, когда он, опьяненный перспективой получить императорскую корону, позволил себе купиться на обещание Михаила помочь вернуть Греции остров Кипр, а второй день – когда позволил себя уговорить на проведение операции.
На душе было мрачно. На душе было страшно. На душе было предчувствие разгрома, военной катастрофы, повторного изгнания из Греции, а, может, и чего похуже. В министерствах, армии, и, особенно, на флоте, были очень сильны и пробританские настроения, и имелись многочисленные сторонники сбежавшего в Лондон бывшего премьера Элефтериоса Венизелоса, а тут еще и перспектива сражения именно с британцами.
Но сделать уже ничего было нельзя. На Кипре вспыхнуло восстание против британской оккупации, а переуступка Османской империей прав на остров в пользу Греции не оставляла ему другого выхода, сохранив при этом лицо.
Тем более что после формального договора с султаном речь уже шла об освобождении от британской оккупации именно греческой суверенной территории. А идея помочь братьям на Кипре стала вдруг в народе очень популярной. Так что откажись он от операции, ещё неизвестно чем лично для него всё это бы закончилось.
Но, черт возьми, как же страшно связываться с британцами! Тем более с их флотом, пусть даже половина его сейчас застряла в Суэцком канале…
ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА.
СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ. В ВИДУ ОСТРОВА КИПР. 10 июня 1921 года.
Вице-адмирал Кейс наблюдал за инволюциями стоя на мостике. Против его «могучего „Худа“» и флагмана восточной эскадры Средиземноморской эскадры «Гранд Флита» вышел Объединённый флот, а по зюйду «наблюдает» за наметившейся дракой германский «Эрзац Йорк». Эскадра Новоримского союза не превосходила его силы по числу вымпелов, да и как военных моряков Роджер Кейс ни итальянцев, ни, тем более, греков высоко не ставил. Но с ними были русские, которые побили немцев, оказавшихся только немного слабее их (англичан) в Доггер-банках. И с русскими был их «Пантократор». Полноценный суперлинкор, в мае отобравший у его красавца – быстроходного линейного крейсера «Худа» первенство в величине среди боевых кораблей. И если бы только величине. Против его дирхаунда, стоял матёрый мастиф. И его борзая не имела шансов не только порвать эту гору мышц, но и даже сбежать от неё. Роджер вспомнил детство, когда вместе с отцом-генералом охотился в Индии. На их глазах ирландские борзые сцепились с тибетским мастифом охотившегося с ними раджи. Он не знал, чего они не поделили, но этот мохнатый увалень разорвал одну из нападавших, и, даже будучи покусанным и окровавленным, заставил двух других отступить.