Полное собрание стихотворений и поэм. Том 1 (Лимонов, Прилепин) - страница 37

Но он уже застыл и палец на исходе
В тот недалёкий путь до тела роковой
Раздался хруст и вмиг семья большая
Весёлых мух весенних и зелёных
могла увидеть на стекле повиснул труп
Одной из них прибывшей из компаний отдалённых

«Яков Тиулин по лесу бродил…»

Яков Тиулин по лесу бродил
Тёрна свисали повсюду рядки́
А уж давно с остальных растени́й
всё посметал вихорь осенний
Яков Тиулин лежал на земле
Не был бало́ван в домашнем тепле
Он и ногою вступал в ручей
но не боялся червей и змей
Тёрна он ягоды объедал
Мутной водою их запивал
Взглядом с опушки следил лесной
как гонит коров пастух домой
и всё подсчитывал в голове
как бы суметь отогнать одне
Яков Тиулин зимой в земле
нарежет коровы и хватит для

«Моя подруга знаете моя подруга…»

Моя подруга знаете моя подруга
имеет нервное строение своё
я знаете на положеньи друга
и то не могу воздействовать на неё
Моя милая она очень плачет
сидит бывало да и сейчас
плачет и плачет и плачет
в какой угодно час
Уже нет в ней и влаги
уже ничего не течёт
кривится дёргает глаза и рот
бедная больная подруга-птица
Я пробовал всякие средства
говорил не плюйся на жизнь
она лежит и молчит
или же вспоминает детство
как на подоконнике жили чижи
Я уж разозлюсь и кулаком махаю
Выйди говорю — иди погуляй
А она разденется и лежит нагая
и глядит на меня моргает
Ну что делать? Я ей уступаю
Подойду и ласкаю живот и грудь
на неё прилегаю…
но очень нерадостен этот путь
Как её вылечить а доктор?!
Неужели только этим способом мужским
Она не расстаётся со мной не с одним
ещё со старой малиновой кофтой

«Под роковыми старыми деревьями…»

Под роковыми старыми деревьями
метаются кричат худые птицы
Мелькают пред глазами постоянно
оскаленные птичьи рты
И та вода что грустно протекает
возле стволов в траве упруго синей
молчит почти… сидишь бедняга узкий
и с девушкою слабо говоришь
Луна являет её пышность гру́ди
Жара и сырость от неё идёт
Боящимися хладными руками
ты гладишь мягкий водяной живот
И прекращаешь разговор и молча
по ней руками лазишь ослабелый
Она от странных ласк застыла будто
её с твоим несовместимо тело

«Огромное хорошее лицо…»

Огромное хорошее лицо
и тонкая ненужная нога
Позор зелёных листьев до утра
страдает и желтеет надо мной
Скорее б я покинул этот парк
где мальчик молча писает в фонтан
всегда его две пары жирных ног
и выпяченный бронзовый живот
По вольной воле зверев и листов
по лавочкам бегущим вдоль садов
коричневая наступает муть
огромная от Бога есть слеза
Заброшенная женщина идёт
шагами сердцем мнёт свои перчатки
В пальто её большой живот
весь обнимает трепетные складки
Я робко вызываюсь отвести
её домой держа её под руку