Венгрия. Полная история страны (Йонаш) - страница 138
ЛАСЛО КОНТЛЕР,
венгерский историк
Янош Кадар
Несмотря на весь ужас происходившего, жестокость Кадара не была террором сталинского типа, которым позволял себя баловать Ракоши. Конечно, это тоже было проявлением насилия и произвола. Однако Кадар не выбирал в жертвы случайных людей и не терроризировал целые социальные группы во имя некоей политической стратегии. Он наносил точные удары, тщательно выбирая цели и просчитывая политические последствия, по конкретным персонам, которые представляли реальную опасность (или только казались таковыми). Изолируя это активное меньшинство с помощью административных и полицейских мер от большинства граждан, в массе своей политически пассивных, и одновременно делая все возможное для удовлетворения постепенно возрастающих потребностей последних, Кадар последовательно раскалывал нацию на две неравные группы.
ЛАСЛО КОНТЛЕР,
венгерский историк
Имре Надь и его ближайшие сподвижники покинули парламент и укрылись в посольстве Югославии.
И что с ним было делать? Надь был слишком популярен в народе. И решение приняли такое — гнать из страны!
22 ноября, в 18.30, у югославского посольства выстроились легковые автомобили и небольшой автобус, в котором разместились Имре Надь, его сподвижники, югославские дипломаты и несколько советских офицеров. У комендатуры старший из них, подполковник, предложил югославам покинуть автобус. Не успели опешившие дипломаты и рта раскрыть, как автобус был взят в «тиски» бронетранспортерами, и «кортеж» скрылся в неизвестном направлении.
Чуть позднее председатель КГБ СССР И.А.Серов доложил в ЦК, что «Имре Надь и его группа арестованы, доставлены в Румынию и находятся под надежной охраной».
Но потом Имре Надь был возвращен в Венгрию. Н.С.Хрущев не желал его смерти. Говорят, что он предлагал отправить его преподавателем в какой-нибудь провинциальный вуз. На заседании президиума ЦК КПСС 5 февраля 1958 года Никита Сергеевич заметил: «Проявить твердость и великодушие».
В этих трех словах заключалась суть советской позиции на тот момент. И тут напрашивается такая интерпретация: в Москве считали целесообразным, доведя дело до суда, до осуждения венгерских «ревизионистов», все же пойти потом по пути смягчения приговоров.
Бывший премьер-министр Имре Надь в тюрьме в ожидании исполнения приговора
Соответственно, Янош Кадар тогда, по сути, оказался в ситуации выбора. Он мог отложить процесс по делу Имре Надя «до лучших времен», но мог провести суд, как это было запланировано, смягчив при этом меры наказания обвиняемых — прежде всего, отказавшись от вынесения смертных приговоров.