– А он, получается, знает, да?
– Слушай, я сейчас просто пойду и соберу вещи!
– Ну хватит, Джен. – Кев легонько коснулся ее руки.
Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно Хэла и не было рядом, потом Дженна скользнула в дом. Кев застыл на пороге, нервно кусая губы.
Хэл подбежал к велосипеду, нажал на педали и вылетел на дорогу. Кев даже не заметил, что остался один, – во всяком случае, Хэлу так показалось.
Он с огромной скоростью несся по тротуару, втягивая носом горячий ночной воздух. Мимо пролетали соседские дома, и до их двора осталось всего около сотни ярдов, когда что-то со звоном ударило в переднее колесо велосипеда. Хэл не удержал руль, влетел прямо в низкий деревянный забор и грохнулся на газон.
Он со стоном приподнялся. Ныло плечо, хотя заросли африканских лилий и смягчили падение. Переломов вроде не было, лишь саднило ободранное колено. Хэл бросил взгляд через дорогу, пробежал глазами по соседским заборам. Что это было? Камень? Пуля? Наверное, за ним следит Кев-Свистун. Но как ему удалось добраться сюда так быстро? Поехал на машине?
– Выходи, я знаю, кто ты! – крикнул Хэл в темноту. Ночь молчала. Надо научиться презрению, которое так легко давалось Дженне… – Безмозглый ублюдок!
За окном едва забрезжил рассвет, когда дверь спальни Хэла открылась. Он притворился спящим, но подглядывал сквозь щелочки глаз. Окутанный облаком аромата лосьона после бритья, на пороге замер отец, переводя взгляд с одного сына на другого. Может, хотел поцеловать на прощание, да не решился – сказывалось похмелье? Или все-таки жалел о том, что произошло вчера вечером? Впрочем, папа никогда не отличался способностью извиняться. Это бессмысленно, говорил он, после драки кулаками не машут.
Отец опустился на колени у кровати Эвана и поцеловал сына в лоб. Затем повернулся в сторону старшего сына – и остановился, тяжело задышав. Сережка… Увидел сережку на ночном столике и не понимает, как она там оказалась.
Отец схватил сережку и придвинулся ближе к кровати, практически навис над Хэлом. Лосьоном запахло еще сильнее. Хочет снова ударить?.. Хэлу вспомнился отец того мальчика из прицепа, тот, который убил всю семью, и на миг мелькнула безумная мысль: папа стоит над ним с ружьем в руках, целится. Интересно, это больно? Или все произойдет так быстро, что ничего не почувствуешь?..
Дверь закрылась. Хэл открыл глаза. Сережка со столика исчезла.
…Мама позволила им поспать подольше, и завтрак превратился почти в обед. Она приготовила глазунью с сосисками и не стала возражать, когда Эван густо залил блюдо томатным соусом. Ребятам она рассказала, что папы не будет еще неделю-другую. Слава богу, подумал Хэл.