— Денежки! Смешно пообсуждать! — в восторге завопил Шустер, кривляясь. — Мы же с тобой всегда понимали друг друга!
— Максик, друг! — воскликнул Илья с восторгом ему в тон, — конечно, понимали! И поэтому я хочу предложить тебе то же самое!
— ???
— Деньги!
— Мне… — растерялся Шустер.
— Ну да, тебе! Стал бы я другому предлагать! Я бы взял эту телку и дело с концом! Но ты как-никак друг, а между друзьями должны быть благородные отношения.
— Ну и б… же ты, — скривился Шустер, чувствуя, что его козырная карта бита.
— Берешь отступного? Деньги же, дурень!
— А… — Шустер сплюнул и ухмыльнулся, — я больше дам!
— Хм. Может, я больше дам… — задумчиво протянул Илья, почесываясь.
— Ну сколько ты мне можешь дать? — насупившись, встревоженно спросил Шустер. — Что у тебя есть такого, чего у меня нет…
— Это, конечно, резонно… А слишком много я не дам, всего только девочка…
— Ну вот видишь! — радостно ухватился за эту идею Шустер. — А я дам много, в долгу не останусь.
— Давай, называй.
— Ну… это обдумать надо, вопрос не простой. Нужно время — решить, тянул Шустер, ужасно боясь прогадать. — А сколько ты хочешь?
— Я нисколько не хочу, но могу послушать, что ты предложишь.
— Ну, например, тысячи три…
— Что-о-о? И это ты называешь деньгами? — Илья грозно повысил голос. Ты что, не видишь, кто перед тобой?!
— …Нет, нет, я хотел сказать, что четыре вполне могу!
— Ты обалдел совсем! — Илья легко встал и прошелся к окну, играя своим великолепно сухощавым телом, затем, заложив руки в карманы элегантного костюма, улыбаясь, повернулся на каблуках к Шустеру. Его встретил ненавистнический взгляд. Илья содрогнулся, веки его задрожали, но он начал спокойно, тонко улыбаясь красными губами:
— Я полагал, ты мне предложишь тысяч двадцать-тридцать, тогда мы бы могли что- то обсуждать, — сказал он с неуловимым оттенком издевательства. Но твоя сумма звучит просто смехотворно.
— Такие деньги! Чтобы ты просто не трогал мою бабу! — взвизгнул Шустер, испытывая острое желание вцепиться в это надменное лицо ногтями, как это умеют делать женщины.
— А что, — с живым интересом повернулся Илья, — она уже твоя?
— Я подарками ее забросал, куда же она от меня денется… — масляно пропел Шустер.
Илья приблизил к нему лицо и, с наслаждением рассчитывая удар, зашептал:
— Я ее полапал немного, а после она, тепленькая, сказала, что не спала с тобой. Если бы этого гуся не вынесло, я бы довел дело до конца — прямо на травке!
— Падла ты! — убежденно сказал Шустер.
— От такого же слышу.
— Нет уж, извини, у меня есть какие-то принципы!
— Неужели? — с комизмом осведомился Илья. — Ты — ничтожество, невероятно оскорбительно-спокойно сказал он и задумчиво посмотрел на приятеля. Шустер неожиданно для себя задрожал.