— Да расскажи ты толком! — рассвирепел начальник охраны и безопасности. — Спокойно и по порядку…
И Блудов рассказал, что когда «пациенты» — Ольга и Калачев — пришли в себя, он сделал им успокаивающие уколы. Ольга сразу же почувствовала себя лучше, а бизнесмен почему-то возбудился, повел себя странно. Блудов осмотрел их, но ничего особенного не обнаружил. Специальной техники на подводной лодке не было, только самая примитивная.
— Дальше! — потребовал Яйцин.
— А что дальше, — шмыгнул носом врач. — Я им говорю, все, господа, вы здоровы, идите себе спокойно, продолжайте отдыхать и веселиться… Ольга сразу же собралась и ушла, а этот… — Блудов кивнул в сторону двери. — Калачев, значит, вдруг взял да и заперся…
— Сам?
— Сам, конечно!.. Лева, он псих, настоящий псих! — возбужденно произнес Блудов.
За дверями послышался неясный шум, затем — звон и негромкие ругательства. Все вздрогнули, посмотрев на тяжелую железную дверь, и лишь одна медсестра осталась спокойной — было видно, что она уже привыкла и чувствовала себя уверенно в этой дикой ситуации.
— Вы бы свет включили, — вдруг подал голос Лапшин. — Ведь человек может порезаться или упасть…
— У меня начальство есть, — безмятежно отозвалась медсестра. — Прикажет — включим, не прикажет не включим… — она громко, не стесняясь, зевнула. — Только знайте, что при свете он буйный становится!..
— Это черт знает что! — с чувством произнесла Рябинина. Это какой-то произвол!.. Это хуже, чем сталинские психиатрические лечебницы!..
— Почему хуже? Значительно лучше, — попытался пошутить Блудов.
— Илья! — укоризненно произнес Костя Сюткин.
— А что Илья? Что Илья?.. Я уже тридцать четыре года как Илья!.. Но в такой глупой ситуации не был!..
— И я не была, — вставила медсестра.
— И я, — подхватил Лапшин. — Представьте себе, господа, тоже не был… Ай-я-яй, какое упущение!..
— Лапшин! — прикрикнула Рябинина. — Перестань ерничать!..
— Ти-хо! — вновь рявкнул Яйцин. — А теперь все заткнитесь, пожалуйста, и слушайте меня!..
Возникла хрупкая тишина.
Стараясь сдержать улыбку, Лапшин отвернулся. Костя Сюткин, как настоящий миротворец, укоризненно покачал головой и предостерегающе взял Рябинину за руку. Медсестра вновь принялась листать журнал с безразличным видом, словно это ее не касалось, а Блудов прислушался к тихому звону за железной дверью и поморщился, как от зубной, боли.
— Сделаем так! — начал начальник охраны и безопасности тоном, не терпящим никаких возражений. — Журналисты уходят…
— Все? — издеваясь, спросил Лапшин.
— Да, все!
— Но мы же разнесем эту новость по всей «Заре», — невинно произнес Лапшин. — Правда, дорогая? — обратился он к Рябининой.